Крылья феникса

До этого момента я и подумать не могла, насколько сильное подавляющее впечатление может производить феникс. Нет, в тот момент, когда он спас меня на крыше, я на короткие мгновения видела его истинное обличье, но тогда он был другим. Теплым. Защищающим. Сейчас же казалось, что, несмотря на легкое, перекатывающееся под его кожей сияние, он источает холод. Могла бы поклясться, что имя этому холоду — злость. Злость, скрывающаяся под маской обманчивого спокойствия.

— Леди Шайдар, отдайте то, что сейчас находится у вас в руках.

Я заметила, как Эмбер вздрогнула, прежде чем, не отрывая взгляда от пола, подошла к лорду Снэшу и протянула ему тетрадь.

— Не мне, — показалось, лед в его тоне усилился. — А человеку, которому она принадлежит.

«Он слышал, — пронеслась в сознании лихорадочная мысль. — Слышал, что они читали стихи. И понял, кому эти стихи принадлежат…»

Захотелось провалиться сквозь паркет, пролететь несколько этажей и оказаться глубоко-глубоко под землей. Чтобы не находиться здесь и сейчас, не сгорать от стыда и понимания, что у этой ужасной сцены был свидетель… такой свидетель. Почему-то именно перед ним не хотелось выглядеть жалкой. Не хотелось, чтобы он знал о всеобщем ко мне отношении, хотя, скорее всего, ему о нем было известно и так.

Я буквально услышала, как Эмбер скрипнула зубами и, со злостью глядя на меня исподлобья, передала мне тетрадь.

Измятые, местами порванные листки моей души…

— А теперь извинитесь, — ровно, но с тем же пробирающим холодом в голосе потребовал феникс.

— Что? — Эмбер так удивилась, что даже осмелилась поднять на него округлившиеся глаза. И, словно не веря своим ушам, уточнила, кивнув на меня: — Извиниться перед ней?

— Вы собираетесь мне возражать? — Лорд Снэш выразительно приподнял бровь.

Этого простого вопроса было достаточно, чтобы Эмбер снова уткнулась взглядом в пол и отрицательно качнула головой. При таких обстоятельствах ей пришлось переступать через себя, хотя это явно далось ей с колоссальным трудом.

— Извини, — не глядя на меня, процедила она.

Снова повисла напряженная пауза, которую вскоре нарушил лорд:

— За что вы просите прощения, леди Шайдар? Вы ведь просто «смеялись и разговаривали».

— Но вы же… — бросив на него быстрый взгляд, она тут же отвела глаза и, поежившись, негромко проговорила: — За то, что нехорошо шутила.

— Нехорошо шутили? — Теперь в тоне феникса звучал неприкрытый сарказм.

— Зло шутила, — исправилась Эмбер, все так же с трудом выдавливая слова. — И взяла без спроса чужую тетрадь.

— Ну а вы, леди Бэйрси? — внимание лорда Снэша неожиданно переключилось на Люцию. — Ничего не хотите сказать? Ну же, мы все внимание. Вы так вдохновенно декларировали строчки про… кажется, мух?

Щеки и шея Люции мгновенно сравнялись тоном со спелой свеклой. Судя по виду, провалиться сквозь землю теперь желала она и совершенно не знала, куда себя деть.

— Я… — пролепетала она. — Я… прошу прощения за свое поведение.

У нее хотя бы достало ума изобразить раскаяние, которого по отношению ко мне она не испытывала уж точно.

— Вы все, помимо Иниды Трэйндж, будете наказаны, — резюмировал лорд Снэш, вновь обводя взглядом присутствующих. — Минус десять бонусных баллов по боевой магии каждой из вас.

По аудитории прокатился синхронный судорожный вздох.

— А сегодня после занятий проведете уборку на первом этаже Северной башни. Поддерживающее чистоту заклинание там давно истончилось, пора навести порядок.

Теперь к судорожным вздохам добавились ахи.

— Простите, лорд Снэш, — осмелилась заговорить еще одна ниллэ. — Мы должны убираться… без магии? То есть руками?

— Можете и ногами, если обладаете таким удивительным умением, — с непроницаемым выражением лица сыронизировал тот. — Если не справитесь за сегодняшний вечер, продолжите завтра. Если среди вас есть недовольные, можете высказаться. Если нет — занимайте места и начнем занятие. Вы уже потеряли пятнадцать минут.

Возразить, естественно, никто не посмел. Только Алекса, когда все расселись, подняла руку и уточнила:

— Наказание распространяется и на меня?

Наградив ее долгим взглядом, феникс ответил:

— Вам минус десять баллов, леди Найрес. Игнорирование несправедливости и жестокости означает их принятие. Разве не этому учил вас ваш отец?

Алекса побледнела и вздрогнула.

— Но в Северной башне можете не убираться, — добавил лорд Снэш. — На этот раз.