Крылья Империи. Полный форсаж!

Техники командного центра еще проверяли сеть, когда оба крейсера уже начали выпускать истребители для пробных полетов. Выявленные недочеты быстро исправляли штатные ремонтные подразделения, и учеба шла своим чередом. Анатолий смотрел с командного поста, как его пилоты доламывают старую баржу, втыкая заряд за зарядом в точку на корпусе корабля, попутно прореживая орду дронов. Когда последняя пара Боцман — Волк закончила упражнение, он кивнул старшему вахтенному офицеру и, сев в микроавтомобиль, поехал в сторону дока, где уже должны были собраться пилоты его подразделения.

Для размещения им выделили помещения, не слишком удобные с точки зрения расположения, но зато комфортабельные, отделенные от жилых отсеков и имеющие свой вход. В кают-компании было, как всегда, многолюдно. Несколько зон, на которые было разделено пространство, были оформлены как небольшой сад с водопадом и имитацией неба над головой, игровой комплекс и нечто вроде зоны для проведения общих собраний с рядами кресел и экраном.

Постепенно пилоты, возвращавшиеся с полетов, собирались в зале, и через полчаса все уже дисциплинированно сидели, ожидая разбора полетов.

— Так. Отлетали все хорошо. — Барков кивнул и улыбнулся. — Записи своих действий получите на персональные планшеты и сами посмотрите, что можно сделать лучше. На первые боевые будем летать четырьмя парами. Потом по мере адаптации будем снижать количество до двух пар. Если есть вопросы по работе систем, обращайтесь к Борману, капитану Тарасовой или тормошите свои ремонтные бригады. Так уж получилось, что, кроме летной нагрузки, на каждого из нас легла некоторая часть наземной службы, но, пока не обрастем полноценным штабом и прочим, этот воз придется тянуть. Если будут конфликты по пересечению обязанностей, это или к Грому, или сразу ко мне. Разницы никакой. Теперь прошу доложиться именно по этому блоку. Начнем с Грома, как начальника контрразведки.

— Системы контроля доступа установлены. — Полковник Коваль был, как всегда, немногословен. — Сейчас начнем монтировать пару скрытых боевых турелей в коридоре и заканчиваем чистить помещения от «жучков».

— Много уже собрали?

Коваль развел руками:

— Собрали-то много, только все это мертвому — лекарства. Микроботы все равно пролезут. Нужно в каждую вентиляцию ставить детектор и микроволновый лазер. Проще вести все важные разговоры в двух-трех местах, которые защитим основательно.

— Ясно, — Анатолий кивнул. — Так и сделаем. Почистим столовую и кают-компанию, а остальное по мере возможности. Спасибо. Теперь что нам скажут наши инженеры?

Исаак Тимофеевич Горман, которого никто иначе, чем Борман, не называл, порывисто вскочил с места:

— Кан атр для связи с Землей и нашей базой установлен и проверен. Есть еще некоторые сложности с перенастройкой пушечных приводов, но это сделаем в рабочем порядке. А вот чего не сделаем, так это подвесных баков. Те, что есть, фактически расходники, а нам нужен внутрифюзеляжный отсек еще на пару тонн. Иначе топлива на максимальной дистанции впритык и прыжком уже не уйдешь, если что.

— Так, пока баки есть, будем использовать их, а я поставлю вопрос перед техниками Дома. Пусть решают. У тебя все? Спасибо. Теперь служба быта.

Подполковник Клименко, бывший пилот тяжелого штурмовика, как-то подобравшийся к вражеской тарелке и разрядивший почти весь боезапас тридцатимиллиметровых пушек в упор по кораблю пришельцев, потерял в том бою половину тела и выжил лишь чудом.

Теперь он, получивший новое тело, работал за троих, словно боясь, что наваждение вот-вот рассеется и он снова очнется в больничной палате внутри аппарата поддержания жизни.

— Занято пятьдесят три каюты и десять технических помещений. Свободно двадцать кают и пятнадцать технических помещений. Можем принять еще пятнадцать человек в комфортном режиме и сто двадцать в нормальном. Кроме того, за нами такие же площади на втором крейсере. Сам крейсер практически новый, так что системы работают нормально. С едой вот только пока неувязки, но Вася Лопатин и Павлов — Ахран решают вопрос.

Барков улыбнулся. Безвкусную, словно пластмассовую, еду, которую подавали на кораблях, можно было есть только с большой голодухи, но если за дело взялся Василий Лопатин, получивший за точный и невероятно мощный удар прозвище Кистень, можно было не волноваться. Сибиряк очень ответственно относился к вопросам питания, а заставить ходить строем мог кого угодно. Даже кухонных роботов.

— Спасибо, — Барков кивнул Клименко и окинул собравшихся взглядом. — Ко мне вопросы есть? График дежурств, службы и прочего попрошу подготовить штабной группе. На сегодня всё.