Крылья над полюсом

Сутки полета над водой и льдом, временами в тумане. В дневниках подробности быта, вплоть до отправления естественных потребностей. Шар все больше теряет высоту. Иногда его ударяет об лед, "припечатывает", как пишут аэронавты. От толчков и ударов начинается морская болезнь. А может быть, сотрясение мозга? Ведь в дневниках написано, что Андре сильно ушиб голову.

Чтобы подняться надо льдом, приходится освободиться от части груза, в том числе от тех буев, которые в 1899 и 1900 гг. были выловлены без записок.

12 июля температура воздуха быстро падает, и "Орел" опускается все ниже. Аэронавты продолжают выбрасывать балласт. Туман белым саваном навалился на шар, а изморозь осела на оболочке и смерзлась сплошной коркой, делая его все тяжелее.

В ночь на 13 июля ветер стих совершенно. Более полусуток "Орел" висел неподвижно в тумане. А когда снова подул ветер, его понесло на восток. Но вышло много газа, и нижний конец шара сморщился. Обледенение оболочки усиливалось, и шар все ниже прижимался к ледовым полям. В те времена явление обледенения при полетах было совершенно неизвестно. Но удивительно: его описывал в своем сочинении фальсификатор дневника Андре А. В-ский, хотя он, конечно, не знал, что именно это явление приведет экспедицию к трагическому концу.

Утром 14 июля изнуренные тяжкими испытаниями, сильно страдающие от морской болезни аэронавты открыли клапаны, выпустили газ и высадились на лед. Стриндберг определяет координаты: 82°56' северной широты и 29°52' восточной долготы. Это примерно на равном расстоянии - 350 км - от ближайшей суши, как от Шпицбергена, так и от Земли Франца-Иосифа.

Организуя экспедицию, Андре предусмотрел возможность того, что ему придется искать убежища. У аэронавтов были лодки и трое саней. Кроме того, заблаговременно посланные еще до полета суда устроили два склада продовольствия: один - у мыса Флора в южной части архипелага Земля Франца-Иосифа, другой - на одном из Семи островов в северо-восточной части архипелага Шпицберген. Теперь, отдыхая в течение недели на месте высадки, шведы прикидывали, куда им лучше двинуться. Решили, что нужно идти на юго-восток, к мысу Флора.

Отпустив оставшихся голубей, Андре и его спутники 22 июля стали на лыжи и потащили тяжелые сани. На каждого приходилось более 200 кг. Идти было нестерпимо трудно. Путь преграждали ропаки [29], озера и разводья. Самые маленькие ропаки превышали высоту человеческого роста. В один из дней обошли 14 больших озер среди льда. Проваливались в воду, брели по колено в снегу. В день преодолевали 5-7 км, иногда всего 1-2.

Как выяснилось, льды дрейфовали на запад. Измученные аэронавты махнули рукой на Землю Франца-Иосифа и повернули к Семи островам.

Черствый хлеб подходил к концу. Мясные и овощные консервы приберегали на зимовку как неприкосновенный запас. Единственной пищей стали мясо и жир убитых медведей. То ли от такой еды, то ли от простуды у Стриндберга начался понос. Френкель, поскользнувшись, вывихнул ногу. 26 августа он провалился в воду, и его с трудом вытащили. Начался понос и у Андре. Пришлось уменьшить вес саней, выкинув все непосильное для дальнейшей переноски.

К середине сентября желудки у путников налаживаются, но сильно дает себя знать истощение. Френкель уже не может тащить сани из-за больной ноги, и их по очереди волокут товарищи.

12 сентября мощное течение понесло ледовые поля прямо на юг, между Шпицбергеном и Землей Франца-Иосифа. Много разводий и ям. Сани Стриндберга упали в воду, подмокло продовольствие. Проваливается в воду и Андре.

Капитан еще ведет ежедневные записи в дневнике, но Стриндберг уже не пишет пространных писем для невесты. Он, по свидетельству Андре, сделался мрачным и молчаливым. Как вел себя Френкель, неизвестно, личного дневника он не оставил, ограничившись лишь метеорологическими записями.

Путешественники решают готовиться к зимовке. Перебравшись на прочную льдину, они строят трехкомнатную хижину из кусков льда.

17 сентября уже не греющее солнце выглянуло из тумана. Аэронавты определили местонахождение и установили, что рядом остров Белый. С нависающими по краям ледовыми стенами он казался неприступным. Незачем идти к нему, приходят к выводу шведы, и продолжают строить дом. 28 сентября дом готов, и путники поселяются в нем. Тем временем дрейф ледового поля замедляется и наконец совсем прекращается. Теперь, кажется, все прояснилось: лед стал, жилье есть, продовольствие имеется - зимовка началась.

Но в ночь с 1 на 2 октября льдина треснула прямо под хижиной. "Никто не потерял бодрости духа, - записал Андре. - С такими товарищами можно выпутаться из беды при каких угодно обстоятельствах". Против 3 и 4 октября Стриндберг отмечает в календаре: "Положение напряженное", против 7 октября только одно слово: "Переезд".