Крылья распахнуть!

И слушали ведь! Слушали! Не скулили про родную землю, которую у них отобрали! Морис даже забыл нацепить на мордашку презрительную гримасу.

Изумруд уже не беспокоился за мальчика: тот неплохо ловит рыбу в часы кормежки. Этому помогают насмешки Уны и Гедды. Морис самолюбив, а виктийки прозвали его тюленем.

Ничего, Аквамарин покажет девчонкам, какие они ловкие в воде, тюлени-то…

Душа мага запела от радости, когда он вспомнил свою победу над Алмазом. Крошечную, но победу. Проклятый мясник согласился время от времени отпускать детей вместе с Аквамарином в открытое море. По одному и ненадолго.

И первой клетку покинула Аша.

* * *

Как ждал Джанни этой подводной прогулки! Представлял себе: вот они скользят, словно два дельфина, среди темных скал, обросших гривами водорослей… Как он будет горд, как станет делиться богатствами подводного мира с этой славной девушкой…

Размечтался, дурень!

Мог бы, между прочим, смекнуть: если Аша научилась ловко хватать рыбу в бассейне – это еще не значит, что она сразу освоится на глубине.

Хорошо еще, что Джанни для первого раза выбрал мелководье. Солнечные лучи, хоть и с трудом, стекали почти до дна – а каково было бы Аше в темноте?

Впрочем, она все равно запаниковала. Не держала нужную глубину, проваливалась до самого дна, поднимала вокруг себя такую муть, что только береги жабры! И в этом облаке пугалась еще больше.

Аквамарин не злился. Это ведь он, Джанни-рыбак, с малолетства умел нырять и плавать под водой. А девочке-то каково!

Он не мог ободрить ее даже словом. Зато плыл рядом, не обгоняя. Учил, показывал: руками не гребешь, вытягиваешь их вперед или сцепляешь за спиной. А нога работает от бедра – не надо трепыхаться, сгибая и разгибая колени. Скользи, милая, лети!

Поняла, умница! Не сразу, но все у нее начало получаться.

Джанни хотел, чтобы Аша почувствовала: хотя проклятый Алмаз отнял у нее землю – то, что ей досталось, тоже стоит любви…

Вернувшись в подземелье, Аквамарин расхвалил счастливую, гордую Ашу перед отчаянно завидующей мелюзгой. И предложил придумать язык жестов, чтобы понимать друг друга под водой. Он имел в виду важные сигналы, например «опасность» или «к берегу». Но озорницы Уна и Гедда принялись дурачиться, пытаясь жестами рассказать целую историю. Это выходило так забавно, что даже угрюмый Морис развеселился…

* * *

«Надо купить ребятишкам оружие, – подумал Джанни, огибая загон с лескатами. – В клетку пусть не тащат, лучше оставлять в пещере у выхода. Незачем проклятому Алмазу знать, что дети учатся обращаться с клинками. Вот окажусь где-нибудь поближе к проклятому замку – найду город, закажу оружейнику…»

И тут же поймал себя на ошибке. Почему – поближе к замку? Чтобы не плыть, таща на себе груду металла? Но ему же это не грозит!

Ну, не привык еще Аквамарин к своему новому магическому умению…

Да! Раз уж из рыбака сделали мага, не спросив, хочет ли он этого… что ж, он постарается преуспеть в новом ремесле. Теперь он тратит больше колдовской силы – зато возвращается в человеческий облик точь-в-точь в том виде, в каком был до превращения в морское чудовище. Что было надето, что было к поясу прицеплено – все при нем.

Аквамарин представил себя обвешанным оружием – стальными заточенными прутьями на легкой рукоятке и удобными ножами, да на всех рукоятях петли на длинной рыбачьей лесе, чтоб к поясу цеплять. Выронишь нож – не надо за ним нырять…

Ох, Морис-то как обрадуется! Да и девчушки зазнаются, вообразят себя отважными сказочными героинями!

Может, в этом городке и вынырнуть? Джермия славится своими оружейниками. Кто знает, вдруг в этом городишке живет хороший мастер?

И вдруг парню остро, до боли в сердце захотелось пройтись по твердой земле.

От загона с потревоженными лескатами хлынули потоки чувств: удивление, тревога, опаска, любопытство… да сколько же тут тварюшек! Значит, наверху не рыбачья дыра, а солидный портовый город. Здесь зимует несколько летучих кораблей. Это хорошо. Вряд ли здесь будут пялиться на незнакомца и гадать: откуда взялся, зачем пришел?..

Главное – найти на берегу тихое местечко для превращения…

2

Я ждал под окнами в тени,
Готовый гибнуть и смеяться.
Они ушли туда – одни –
Любить, мечтать и целоваться.

А. Блок

Трактир тонул в волнах тумана. Из белесого марева всплывали крыша и горящий над входом фонарь в виде сказочной рыбины с пламенем в разинутой пасти. Но даже не будь этой рыбины, трактир можно было бы узнать издали по разудалой песне, которую не могли удержать закрытые ставни.

Там, за бревенчатыми стенами, были свет, уют и веселье. Там лилось в глиняные кружки пиво, там пахло жареным мясом, там подавальщицы с подносами сновали меж столами, лукаво уворачиваясь от рук, тянущихся ущипнуть или шлепнуть их.

Существо, осторожно выбравшееся на старую пристань, жадно вслушивалось в крики забулдыг – и остро, всем сердцем завидовало.