Крылья распахнуть!

И теперь она бегала по рыбачьим дворам, ведрами покупала рыбьи потроха и вялила на берегу. Ходила по бойням, торговалась с мясниками за требуху, обрезки бросового мяса, кровь (чего ж не подлить ее в корм, если есть свежая?).

А потом ведрами таскала корм в общий загон для лескатов: как только шхуна приводнилась в гавани, лескатов пришлось убрать из трюма, порядок есть порядок. Теперь они находились под охраной, и капитан не смог бы забрать свое имущество, не предъявив разрешение на взлет, подписанное комендантом порта.

Загон был огромен. Он тянулся по мелководью левее гавани. Сети с грузилами разделяли загон на садки, чтобы никто не мог взять чужого леската.

Мара шла с ведрами по дощатым мосткам, пружинящим под ногами, и мысленно окликала свою «скотинку». А в ответ летели такие волны радости, веселья и нетерпения, что женщина чувствовала себя вознагражденной за все труды.

– У, прожоры! – бормотала Мара любовно, забрасывая черпаком корм в тянущиеся к ней темные, со светлой каймой, отверстия на шкурах, похожие на клювы птенцов. – Утробы ненасытные… да лопайте, лишь бы на здоровьичко! Лишь бы корабль тянули! Нам бы денег побольше, я б вас не так угостила!

А с деньгами было и впрямь скверно. Подготовка к отлету сожрала содержимое кошелька, конфискованного у поджигателя Сончеса, а занять денег не удалось даже под залог шхуны. Надо полагать, у ростовщиков было опасение, что владелец «Миранды» не вернется в вольный город Порт-о-Ранго.

Погонщик даже осмелился спросить капитана, как идут дела в игорных домах. Дик, разом став похожим на обиженного мальчишку, отозвался хмуро:

– У Джакомо Ньето мне намекнули, чтоб больше у них не появлялся.

– Больно намекнули-то? – посочувствовал догадливый погонщик.

– Да ничего… промахнулись…

Это было серьезной неприятностью. Отказали у Ньето – не примут ни в одном солидном игорном доме. А торчать в задних комнатах трактиров, где идет игра на медь, – пустая трата времени.

– Я в последний раз у Ньето много взял, – мстительно ухмыльнулся капитан. – Купил приборы, которые не входят в корабельный комплект. И «шкурки» для леташей. Поношенные, правда.

Отец довольно кивнул. Наверху холодно, а зачастую мокро. В полете не обойтись без «шкурок» – рубахи и штанов из тюленьей кожи, что надевались поверх одежды.

Ох, сколько же еще всего надо покупать…

* * *

Бенц знал, что подготовка к полету – лишь отсрочка близкой катастрофы. Да, они могли уйти от гнева «короля без короны», махнув в другой город (куда именно, Дик еще не решил). Но дальше что? Шхуна должна возить грузы или пассажиров. Нищая команда не может позволить себе перегон с пустыми трюмами. В чужих краях, без медяка в кошельке, они не смогут собраться еще в один рейс. И что тогда? Продавать шхуну?

Команда понимала это – все понимали, даже юнга Олух. Но никто не заговаривал о безнадежном будущем. Они были на борту, они были вместе – и боялись спугнуть удачу.

Потому-то вскинулся и просиял Дик Бенц, когда к нему в каюту, постучавшись, вошел Райсул и с порога сказал:

– Есть груз, капитан!

На морском корабле моряк не посмел бы заявиться в капитанскую каюту: все сообщения – только через боцмана! Но в небоходном флоте (кроме королевских кораблей) было больше свободы в обращении, что не мешало поддерживать дисциплину.

Впрочем, сейчас Бенц меньше всего думал о дисциплине.

– Груз? Какой, куда?.. Да говори же!

– Приятель мой, Рико Полукровка, свел меня с нужными людьми. У них груз аргианских ковров. Надо срочно доставить на Альбинский Мыс, в Андерхилл.

Дику Бенцу не надо было разворачивать купленную утром карту. Географию он знал хорошо. Альбинский Мыс – полуостров, далеко выступающий в Лазурное море. С суши граничит с Франусией, так что, хоть и принадлежит Альбину, но является его осколком, отдельной губернией. Главный город – Андерхилл, губернаторская резиденция. Все хорошо и даже чудесно, почему бы туда не полететь… но…

– Райсул, ты хочешь сказать, что кто-то доверит нам ценный груз? Нам, бродягам с только что добытым кораблем?

– Нет, капитан, – отвел глаза Райсул, – они хотят залог. В Андерхилле те, кто ждет груз, выдадут нам и залог, и плату за доставку.

– Залог…

Гнев перехватил горло капитана. Какого дьявола Райсул над ним издевается?! Они что, такие богачи, чтобы поручиться золотом за партию аргианских ковров?

Райсул вклинился в короткое молчание:

– Двенадцать коронетов.

– Что?

– Двенадцать коронетов залога. В Андерхилле мы возьмем шестьдесят.

Бенц растерялся:

– Что ж там за партия? Три балконных коврика?

– Партия как партия, – буркнул Райсул. – Но увозить надо быстро. И тихо.

И добавил то, что и так уже было ясно:

– Ковры без печатей.

Это меняло дело.

Дику Бенцу предложили заняться контрабандой.

Дик Бенц не оскорбился.

Да, придется избегать удобных стоянок, которые контролируются таможенниками. Да, за обнаруженный в трюме груз без печатей могут конфисковать шхуну…

Но это если он позволит кому-то сунуться в трюм своей «Миранды»!

Контрабанда? Да он хоть в пираты готов, лишь бы сохранить для себя эту крылатую красавицу!