Крылья (СИ)

Маман его, само собой, рвалась участвовать, но я милостиво позволила ей лишь приходить в гости, не больше, и то, ненадолго. Нечего утомлять человека. Тем более, Ирина Фёдоровна опять, как обычно, норовит заскочить на любимого коня и начать изводить свою терпеливую жертву. Не дам!

Алексей Леонидович с Олегом регулярно отмечаются. Если брат ещё пытается вести себя, будто ничего не произошло, то батя искренне горюет и не может этого скрыть. Он подолгу сидит возле постели своего несчастного сына и, зажав его ладонь в своих руках, прижимает к лицу и губам, а сам смахивает скупые мужские слёзы. Да и у Олега изображать лёгкость не очень получается, то и дело ловлю смятение в его глазах, когда он глядит на брата, думая, что тот не видит. А Серж просто закрывает глаза, потому что действительно не хочет видеть их лица, когда они являются отражением его собственной боли. Они оба мне безумно благодарны, чуть ли не причисляют к лику святых. Когда я выхожу проводить их из палаты, оба наперебой кидаются умолять, чтобы я не бросала их бедного мальчика. Обещают мне все сокровища мира, а мне ничего не надо, только, не плачьте, ему и без вас тяжело. Улыбайтесь, шутите, дурачьтесь, пусть всё будет, как раньше, хотя бы на несколько мгновений помогайте ему забыться…

Артурыч был несколько раз. Молоточком своим постучал, иголочками потыкал, языком поцокал, кучу анекдотов смешных рассказал, ангел смеялся. А, потом, когда вышла его проводить, сказал, что шансов маловато, время идёт, атрофия нарастает, а сдвигов ноль. Я и сама знаю, что дела не блещут оптимизмом, но верю, что всё будет хорошо. Почему? Потому, что мне нельзя не верить! Ангела не обманешь, он всё чувствует! Но я и, правда, верю, хоть ставки в этот раз и высоки, я готова платить по счетам, сколько бы это ни стоило! Значит, когда-нибудь я перебью эти чёртовы ставки и выиграю! Мы выиграем!..

***

Тут, очень кстати новый реабилитолог объявился, умный дядька, опытный. Предложил неожиданные разработки по восстановлению пациентов с травмой позвоночника. Заинтересовался нашим случаем. После осмотра Сержа, пригласил меня прогуляться в оранжерею…

— Я скоро вернусь, любимый, — целую эльфа в щёку, хмурится. И, правда, вот дура! Я же его любимым не называла никогда, подумает, перед доктором выделываюсь! Не подаю вида, — не скучай!

— Извините, Ксения, как Вас по батюшке? — интересуется врач, когда выходим из палаты.

— Андреевна. Ксения Андреевна Смирнова, — представляюсь.

— Мы же с Вами коллеги, как я понял?

— Да, коллеги, — подтверждаю, — я терапевтом работала в стационаре, пока сюда не устроилась.

— Ну, раз уж мы — коллеги, то давайте будем честны друг перед другом. Ваш муж, или кто он Вам?

— Жених, — выхожу из положения, — с ним несчастье случилось за неделю до нашей свадьбы.

— Жених, значит… Понимаете ли, коллега, сегодняшнее состояние, как Вы выразились, Вашего жениха, не соответствует результатам обследования. Позвоночник пострадал, не спорю, безусловно, налицо компрессионный перелом грудного отдела ну, пусть даже второй степени, точно не третьей. Консервативного лечения в его случае достаточно. Я почитал о ваших подвигах: полный курс скелетного вытяжения, хорошая комплексная медикаментозная терапия, гидротерапия, иглотерапия, специальный матрас. А, ведь, позвольте напомнить, что компрессия на спинной мозг и нервные окончания даже более тяжёлой степени, не даёт такой удручающей симптоматики, как в данном случае!

— И, что? — я сама бьюсь над вопросом, в чём дело уже две недели, но проще видимо биться в стену головой и получить результат, пробив её, чем найти разгадку.

— Если бы, скажем, имела место быть критически сильная клиновидная деформация грудного сегмента с серьёзным поражением ствола мозга, то мы бы наблюдали иную картину по истечение… Сколько времени прошло с момента травмы?

— Сегодня двадцатый день, — понимаю, что концы не сходятся.

— Да… здесь, что-то иное… — надолго задумывается… Продолжает через некоторое время, тщательно подбирая слова, — знаете, коллега, как показывает моя многолетняя практика, всегда на фоне среднестатистической нормы обязательно существует малый процент, практически на уровне погрешности, совершенно необъяснимых случаев. Ваш жених, как раз, из этого числа. Мы не знаем, что с ним! — разводит руками. Тут дело в тонких материях, физиология с анатомией не причём!

— А, что причём? — этот врач — наша последняя надежда, но, похоже, и он расписывается в бессилии.

— Он у Вас спортсмен?

— Да не сказать, что спортсмен, но физической нагрузки было достаточно много.

— Вот-вот, организм молодой, здоровый, тело мышечное, — разводит руками, — не в теле дело…

— Так в чём, всё-таки?!

— Не сочтите меня за сумасшедшего, коллега, я много всякого повидал на своём веку, и я бы сказал, что Ваш, как Вы выражаетесь, жених — ангел, которому отрубили крылья!

— Что?!