Крылья Сикорского

Ободренный первыми успешными пробами, Сикорский, перед тем как уйти по кругу, решил совершить полет из конца в конец аэродрома. Размеры летного поля позволяли это сделать. Ведь аэродром простирался между Балтийской железной дорогой и Забалканским проспектом от теперешней «Электросилы» до ул. Гастелло. В этом полете он предполагал набрать высоту 10 - 15 м и пройти на ней несколько секунд, насколько позволяли размеры поля с учетом посадочной дистанции. Панасюк должен был находиться на балконе с двухсаженной рейкой в руках. По замыслу, при снижении самолета, как только рейка коснется земли, он подает сигнал пилоту. При этом в целях безопасности рейка имела надпил, с тем, чтобы в момент касания она сломалась. Сикорский предусмотрел такой замер для проверки собственной оценки расстояния до земли. Ведь из закрытой кабины обзор хуже, да и остекление и рамные переплеты влияли на привычный глазомер. Надо было на первый раз себя обезопасить.

27 апреля 1913 г. Корпусной аэродром. Первый полет

27 апреля Сикорский вырулил «Гранд» на старт. Вот прогреты двигатели. Пилот еще раз опробовал их на максимальных оборотах. Все нормально. Сикорский огляделся. Слева за деревьями просматривался Благодатный переулок, впереди маячили Пулковские высоты. Препятствий не было. Экипаж готов. Механик - на балконе, второй пилот Г. В. Янковский - на своем месте. Можно взлетать. Пилот плавно двинул секторы газа вперед, и в следующий момент «Гранд» начал разбег. Огромная машина постепенно набирала скорость. Хотя уже был какой-то опыт подлетов, Сикорскому казалось, что разбег идет слишком медленно. Однако вскоре, как обычно, он ощутил усилия на штурвале и педалях, рули управления становились эффективными, легко выдерживалось направление разбега - строго по выбранному ориентиру. Вот поднят хвост. Приближалась скорость отрыва. Сикорский плавно потянул штурвал на себя, и в следующий момент толчки и удары прекратились. Самолет медленно уходил вверх. Чувствовалось, что мощности было явно недостаточно. Сикорский сделал короткие движения штурвалом вперед-назад, влево-вправо, педалями. Самолет реагировал. Набор высоты продолжался. Пилот бросил быстрый взгляд на приборы - скорость 80 км/ч. Вот высота 10 м. Все идет нормально. Пилот шиши о перевел машину в горизонт и через несколько секунд, прибрав газ, - на снижение. Однако ему сразу показалось, что вертикальная скорость несколько выше нормы. Пришлось добавить газку. Касание, толчки, удары по шасси, и «Гранд» катится по земле.

Результаты первых испытаний вполне обнадеживали. Машина послушна. Расстояние до земли из закрытой кабины определяется нормально. Теперь можно совершить и первый полет по кругу.

Программа первого испытательного полета была заранее глубоко продумана и спланирована. После взлета надо попытаться выявить основные тенденции поведения самолета, а также реакцию на действия рулями. Потом, если удастся, набрать высоту 200 - 250м и попробовать режимы снижения и посадки, отметить поведение самолета. В целом же нужно попытаться сделать большой круг с четырьмя обычными разворотами и зайти па посадку. Для большой безопасности посадку предполагалось произвести необычным путем - на полном газу двигателей. Это позволяло иметь дополнительную возможность выдерживания угла. По замыслу пилот заранее создает посадочное положение, плавно подводит машину к земле, дает газ для уменьшения вертикальной скорости снижения и мягко приземляется. Все это давало какую-то гарантию совершить благополучную посадку, если вдруг на посадочной скорости рули окажутся неэффективными.

На тот случай, если центровка вдруг не будет соответствовать расчетной, Сикорский решил разместить механика на балконе, второму же пилоту надлежало стоять наготове рядом с командиром и в случае необходимости по команде перебежать вперед на балкон или назад в пассажирский салон. Теперь, кажется, предусмотрено все. Можно начинать.

Самолет привлекал огромное внимание, и обычно большая восхищенная толпа неизменно стояла близ «Гранда». Ждали. Он ведь вот-вот должен уйти в настоящий полет. Все надеялись увидеть что-го особенное, необычное: или триумф человеческой мысли полет огромного самолета, либо катастрофу - крушение надежд. В любом случае интересно.

Росло волнение и главного конструктора. Слишком много людей знает о его дерзкой попытке сокрушить устоявшиеся стереотипы и открыть дорогу новому. Он был уверен в своих расчетах, но расчеты расчетами, а практика может преподать неожиданный урок.