Крылья Сикорского

Летчик-наблюдатель имел автоматическую винтовку или пулемет без синхронизатора. Вести огонь можно было только с бортов или вверх. Первым повстречался с истребителями экипаж того же Башко. Это случилось 6 июля 1915 г. Был обычный полет на бомбежку продолжительностью 4 ч. Маршрут Владава - река Буг - дер. Гробовец - Янув - Белжец - Шебржешув - Красностав - Холм - Владава. Около деревни Гостынное заметили три батареи, которые нанесли на карту. К северо-западу от Янува увидели аэродром с «противоаэропланной батареей». На аэродром сбросили пять пудовых бомб, четыре из них разорвались среди палаток. На станции Любыч стояло три состава по 50 вагонов каждый. Туда полетели пять пудовых бомб. У станции Белжец заметили обоз из 400 повозок, сбросили серию из пяти двадцатифунтовых бомб. От последних двенадцати зажигательных освободились уже на обратном пути под Шебржешувом, когда до линии фронта оставалось 40 км. Здесь, на высоте 3,5 тыс. м корабль и был атакован истребителями «Бранденбург». Первого заметили в нижний люк, когда тот старался подойти к кораблю поближе незамеченным. За штурвалом сидел Смирнов. Башко немедленно сменил своего помощника. Все встали по своим местам. Артиллерийский офицер Наумов прильнул к «Мадсену» у левой двери. Истребитель, имея запас скорости, проскочил сбоку вверх и дал очередь из пулемета по левому борту «Муромца». Посыпались осколки стекол, щепки, вскрикнул командир. Он был ранен в голову и ногу, но оставался на месте. Истребитель заходил для повторной атаки. Тут моторист доложил - пробиты оба верхних бензобака, оба бензопровода левой группы моторов и фильтр правой группы. Он сразу перекрыл краники и зажал рукой пробоину в фильтре, из которой хлестал бензин. Теперь работали только правые двигатели. Командир, превозмогая боль, старался удержать корабль на курсе. Самолет разворачивало влево, и раненой ногой нужно было давить на правую педаль. Тем временем истребитель, имея превышение, изготовился для атаки. Пикирование, потом горка. Наумов выждал и на какую-то долю секунды опередив немецкого летчика, первым открыл огонь. Истребитель как будто вздрогнул и с плавным отворотом влево пошел на снижение. В короткой передышке Смирнов сменил командира. Моторист Лавров быстро сделал перевязку Башко, тот снова сел за штурвал. Лавров же опять бросился к пробитому фильтру. Так они со Смирновым по очереди зажимали пробоину - на высоте было прохладно и испаряющийся бензин сильно охлаждал руки. Их просто ломило от холода. Тем временем второй истребитель заходил для атаки. Наумов видел это, но ничего не мог поделать. При последней очереди пулемет замолк - перекос патрона. Теперь оставался только карабин Смирнова. Сам Смирнов стоял у фильтра, Лавров уже не мог. Он отморозил обе кисти рук. Второй истребитель прошел опять по левому борту «Муромца». Очередь пробила только маслобак двигателя уже недействующей группы. На вторую атаку немец не отважился. При подходе к линии фронта корабль был обстрелян с большого удаления третьим истребителем. Но эта атака оказалась неэффективной. Высота в этот момент уже составляла полторы тысячи метров. Корабль неумолимо снижался. При подходе к Холму на высоте 700 м остановились и правые двигатели. Командир, несмотря на ранение, удачно посадил тоже израненную машину на болотистом лугу возле аэродрома 24-го истребительного отряда около деревни Городище в пяти верстах от города Холм. При осмотре было выявлено много пробоин, и казалась невероятной такая живучесть самолета. Предсказания о «летающей мишени» не сбылись.

Молва об этом бое уже катилась по авиаотрядам. Командование по достоинству оценило мужество летных бойцов, и весь экипаж был примерно награжден. В приказе особо отмечались самоотверженные действия прапорщика Лаврова.

Чтобы у читателей не сложилось впечатление, что эскадра действовала время от времени, надо отметить, что боевая работа велась планомерно и в ней участвовали все экипажи. Просто в книге приводятся только наиболее интересные, с нашей точки зрения, эпизоды боевой деятельности эскадры. Рутинной и незаметной повседневной работы было, как всегда в любом другом деле, значительно больше.

Наряду с наращиванием истребительной авиации немцы усилили и зенитную артиллерию, которую концентрировали на вероятных местах пролета кораблей линии фронта. Хотя при первом интенсивном обстреле «Муромца» под командованием штабс-капитана Озерского (заменившего Бродовича, отказавшегося от боевой работы и откомандированного в Гатчину) экипаж подавил пулеметным огнем зенитные средства, было ясно, что надо принимать какие-то меры. Самым простым была смена постоянных мест пролета линии фронта, потом стали отрабатывать противозенитные маневры. Наряду с этим Сикорским были проведены также и некоторые конструктивные доработки самолета, повышавшие живучесть корабля. В частности, баки стали протектироваться изнутри и защищаться броней снаружи.