Крылья Тьмы

— В противном случае мне ни один из вас не был бы нужен, не так ли? — спросил он. Колдун поднял руку и сделал довольно вялый жест в ее сторону. — А если отныне нельзя верить в то, что он говорит правду, то мне не нужны вы оба, не так ли?

Эхо его слов повисло в воздухе, это было обвинение, и она понимала, что должна его опровергнуть.

— Мне не нужно, чтобы он говорил правду, для того чтобы истолковывать свои видения, — сказала она.

Это было ложью, но таков был ее единственный аргумент. Она произнесла его с максимальной убедительностью, на которую была способна, и до конца выдержала мрачный взгляд колдуна, даже когда почувствовала, как зло, несомое этим взглядом, стало проникать в ее душу.

После долгой паузы Моргавр пожал плечами:

— Тогда нам придется позволить ему пожить несколько подольше. Мы должны дать ему другой шанс.

Он произнес это убедительно, но она поняла, что он лжет. Несомненно, он пришел к заключению в отношении Арена так же, как Арен сделал свои выводы в отношении ее. Она подозревала, что Моргавр больше не верит никому из них, но особенно — эльфийскому принцу. Он попытается использовать Арена еще раз, но потом наверняка избавится от него. У него не было ни времени, ни терпения возиться с непокорными пленниками. То, что он требовал от этой земли, ее тайн и магии, лежало повсюду. Его разочарование Ареном будет расти, и в конце концов он уничтожит их обоих.

Моргавр без слов отпустил провидицу, и она отправилась на палубу. Взобравшись по трапу, она прошла вперед, на нос корабля. Сжимая обеими руками поручни, чтобы успокоиться, она смотрела на горизонт, на обширную панораму гор и лесов, на валы рваных облаков и полосы солнечного света. Близились сумерки, на западе начинал исчезать свет, а на востоке — подниматься тьма.

Она закрыла глаза, создав в уме отчетливую картину окружающего, и погрузилась в размышления. Необходимо что-то сделать для спасения эльфийского принца. Райер не думала, что придется действовать так скоро, но сейчас это казалось неизбежным. Ее преданность Страннику не требовала предавать Арена. Его судьба была где-то в другом месте, за пределами этой страны и ее предательств, дома, в Четырех Землях, где его кровное наследие послужит другой цели. Она уловила проблеск его судьбы в своих видениях, об этом говорил и друид на смертном одре. Она чувствовала это сердцем.

Точно так же, как она чувствовала судьбу, которая ожидала ее.

Райер стала дышать медленно и глубоко, чтобы успокоиться и принять все то, что ей предстоит. Она нужна Страннику, чтобы ввести в заблуждение Моргавра, замедлить его поиски, выиграть время для Грайан Омсворд. Друид просил об этом не между прочим, а из-за отчаянной необходимости, веря в ее способности. Райер остро ощущала свою незначительность и хрупкость перед лицом грядущих событий, чувствовала себя ребенком в теле девушки, ее женская зрелость была так невообразимо далеко, что она и представить себе не могла, каково это. Ее разум провидицы не позволял ей взрослеть так, как это происходит у других женщин, ее разум — вот что было старым. И, тем не менее, она была искусной и решительной. Она была правой рукой друида, и он всегда был рядом, давая ей свою силу.

Когда настала ночь, она приступила к действиям.

Райер дождалась, пока все мвеллреты, кроме стражи и рулевого, уснули. «Черный Моклипс» медленно, устало плыл сквозь ночь, прокладывая путь вдоль береговой линии на северо-восток, когда Райер Орд Стар выскользнула с подветренной стороны кормовой палубы и двинулась вперед. Аден Кетт и его экипаж находились на своих постах, их неживые глаза были устремлены в темноту. Проходя мимо, она окинула их быстрым взглядом. Было опасно пристально вглядываться в свою судьбу.

Воздушный корабль легко покачивался в колыбели ночных ветров, дующих с запада. Холод, принесенный штормами, не рассеялся, и ее дыхание порождало легкие белые облачка. Лето, встретившее их на этой земле, исчезло, гонимое внутрь страны неким катаклизмом, вызванным гибелью Антракса. То, что наука нашла способ управлять погодой, казалось невероятным, но Райер знала, что в эру, предшествовавшую Большим Войнам, было много чудесных достижений, которые с тех пор исчезли с лица земли. Магия заменила науку в Четырех Землях. Иногда это заставляло ее размышлять над тем, была ли гибель науки добром или злом. Это также заставляло ее задуматься и над тем, имело ли положение провидиц в мире какую-то действительную ценность.