Крылья Тьмы

Итак, четверо отправятся туда, где лежит в ожидании ящик, выискивая по пути признаки граака. Если удача на их стороне, ящер отправился куда угодно в поисках пищи или еще за чем-то. Если он ушел, это будет легко. Если он залег в ожидании, то Квентину и Беку следовало замедлить его продвижение настолько, чтобы Рыжий Верзила и Панакс забрали кристаллы и добрались до тропинки, ведущей наверх. Бек мог положиться лишь на магию песни желаний, и он честно признался в том, что не уверен ни в своем мастерстве применения этой магии, ни в ее действенности. Это означало, что Квентин, который был совершенно уверен в мече Ли, был для всех них передовой линией обороны.

Имея это в виду и не сумев заставить брата оставаться позади, он убедил его, по крайней мере, отступить назад хотя бы на несколько шагов, когда они вступят в лес, чтобы дать Квентину место для маневра, если на них нападут.

Горец испытывал те же ощущения, что и тогда, отправляясь в руины Погребенного Замка. И здесь, в Крэйке, было нечто большее, чем видно глазу. Он явно упускал что-то из виду. Квентин не понимал, что это, но знал: спокойной прогулки не получится. Его мастерство и инстинкты охотника приказывали ему быть предельно внимательным.

Они дошли до тропинки и двинулись вниз. Долина простиралась под ними: обширный ковер листвы и лиан, переливающийся оттенками зеленого и коричневого. Сверху джунгли казались бездонным болотом, где один неверный шаг может стоить жизни неосторожному путнику. Они еще только спускались по ухабистой тропинке, а Квентину казалось, будто болото затягивает его.

На полпути вниз Редден Альт Мер остановился и повернулся к остальным.

— Мы на изрядном расстоянии от того места, куда должны добраться, — спокойно сообщил он. — Эта тропинка уведет нас далеко от кристаллов. Когда мы спустимся в долину, нам нужно будет вернуться назад. Прежде чем отправиться в глубь леса, мы будем придерживаться основания утеса. — Он махнул рукой. — Примерно вон там были кристаллы, когда я спускался сюда в первый раз. Мы повернем возле того большого дерева, что прислонилось к утесу.

Они отправились дальше, осторожно прокладывая свой путь по узкой тропе, прижимаясь спинами к скале, цепляясь за кустарник и траву, чтобы сохранить равновесие. Квентину приходилось трудно, потому что он нес свой меч за спиной, и оружие постоянно цеплялось за корни и сучья. Альт Мер нес короткий меч, а Бек шел с голыми руками. Лишь Панакс нес изрядный груз — свою громадную булаву, но она была короткой и толстой, и это позволяло ему лучше справляться с тяготами пути. Квентин внезапно пожалел о том, что не взял с собой лук и стрелы, которыми можно поразить цель на расстоянии. Но было уже поздно предпринимать что-либо по этому поводу.

Достигнув подножия утеса, они повернули и пошли вдоль его основания, двигаясь быстро и бесшумно в высоких травах среди деревьев, росших рядом со скалой. Перед ними было открытое место, еще не заросшее лесом, и Квентин мог тщательно осмотреть местность на несколько сотен ярдов вперед. Ничто не двигалось, и все вокруг выглядело очень естественно и на своем месте. Крэйк являл собой стену листвы, которая все скрывала в своем пятнистом узоре. Солнечный свет ложился на кроны деревьев длинными узкими полосами, но не проникал внутрь леса. Повсюду тусклыми пятнами лежали тени, которые двигались и смещались вместе с плывущими по небу облаками. В этой игре света и тени просто невозможно определить, что именно они видели. Можно было запросто наступить на того же граака, прежде чем осознать это.

Они прошли некоторое расстояние, когда Рыжий Верзила поднял руку и указал в глубь леса. Теперь им предстояло покинуть свое временное убежище — стену утеса. Они увидели впереди густые заросли деревьев, увитых толстыми, с канат, лианами. Местами виднелись открытые лужайки, достаточно большие, чтобы там могли пройти крупные существа. Приглядевшись получше, Квентин заметил, что некоторые деревья были повергнуты наземь.

Впереди шел Альт Мер, вплотную за ним Квентин, третьим — Бек, и замыкал Панакс. Они перемещались неплотной линией по влажному, мягкому грунту, воздух был наполнен запахами леса и испарениями влажной земли в глубокой, гнетущей тишине. Здесь не пролетала ни одна птица. Ни одно животное не мелькнуло среди деревьев. Слышны были лишь жужжание и гудение насекомых — и ничего больше. Словно легкие прикосновения змеиного языка, тени драпировали сумрачными складками и путь вперед, и дорогу назад. Беспокойство Квентина возрастало. Ничто в Крэйке не выглядело нормальным. Они были здесь незваными гостями, чуждыми окружающему, и любое существо, что обитало здесь, могло сыграть с ними по своим правилам.