Крылья в багаже. Книга вторая

Проснулась она внезапно, дернулась. В первую секунду не поняла, где находится, когда сообразила — обнаружила, что лежит аккурат поперек кровати, одеяло где-то сбоку. Супруга рядом не было, не было его и душевой, и на кухне.

Открыт балкон, Надежда накинула халат и вышла. Николай сидел в плетеном кресле, курил и хмуро смотрел вдаль, туда, где плескался ночной океан, а луна выкатилась на черный небосвод и кокетливо любовалась собственным отражением в воде.

— Ты огорчен? Это из-за звонка? — Надя вспомнила, что незадолго до того, как им лечь спать, звонил свекор и отчитывал сына — тот не доложил, что уехал из страны. Николай выслушал отца с ледяным спокойствием, скупо ответил на вопросы и положил трубку. Надя догадалась, что речь и о ней, а муж явно не желал обсуждать эту тему со своим отцом, тем более, в присутствии Надежды. Она, конечно, вышла из комнаты, но Николай все равно разговор закончил быстрее, чем хотелось отцу. Владимир Григорьевич Фертовский иногда забывал, что его сын — давным-давно не маленький мальчик и способен сам принимать решения, нести ответственность за свои поступки, да и вообще жить так, как он считает нужным. Диктат отца порой доходил до абсурда, это отмечали даже его коллеги, ну а студентов он третировал нещадно. Преподавал в Международном Институте иностранных языков, имел профессорское звание, писал научные статьи. И каждый раз с болью вспоминал свою неудавшуюся карьеру дипломата. Виновата в этом была его жена, вернее, бывшая жена. Милая девочка Соня…

— Я привык к тому, что отец так себя ведет, — помолчав, нехотя признался Николай.

— Ты так редко упоминаешь о своей матери. Ты о ней думаешь? Где она? — спросила Надя.

Он вздрогнул. Надюша словно мысли его читала. Нет, просто они становятся ближе друг к другу, поэтому и мысли могут совпадать. Так бывает.

— Как-нибудь потом поговорим об этом, хорошо? — Николаю не хотелось сейчас ворошить прошлое, хотя почему-то именно здесь, на Сейшелах, воспоминания просыпались уже не в первый раз. Несомненно, что это связано и с присутствием в его жизни Нади. Любовь делала его не только счастливым, но и обнажала его душу, тревожила сердце, пробивала его неуязвимость, которая ему раньше помогала существовать.

— Потом так потом, — согласилась Надежда, погладила мужа по волосам. Так прикасаться умела только она — ласково, трепетно. Говорила, что очень любит его волосы — кудрявые, густые, послушные. Такими волосами обладала его мать, только более светлыми.

— Я еще покурю, а потом приду к тебе, хорошо? — мягко попросил Николай. Сейчас он должен побыть один, Надюша не заслуживает того, чтобы ее вот сразу, с головой, окунать в воспоминания, еще не время. Сначала надо самому разобраться в себе. Он столько лет старался ни о чем не вспоминать, не думать и уж тем более, не анализировать. Он просто жил и все, жил, учился, работал, женился, заимел ребенка, развелся, полностью посвятил себя работе — стал снимать фильмы, потому что тогда ему это казалось интересным и престижным, а теперь решил опять серьезно заняться фотографией. Да, именно фотографией. Ему всегда нравилось это занятие, с самого детства…

Николай погасил сигарету, поднялся с кресла. Интересно, Надя уснула или все еще ждет? Ему вдруг захотелось, чтобы она не спала, посмотрела на него своими изумрудными глазами, обняла и сказала, что любит его больше всех на свете.

— Ты не спишь? — он заметно обрадовался, лег рядом, Надя тут же устроилась у него на плече.

— Мне хотелось тебя дождаться и убедиться, что с тобой все в порядке. Ты какой-то тревожный, что тебя гложет? Это связано с настоящим или прошлым?

— Маленькая плутовка, — Николай тронул кончик ее носа, — так ты ненавязчиво выуживаешь информацию?

— Ненавязчиво я всего лишь хочу тебе помочь.

— Скажи, что ты меня любишь, а потом поцелуй так, чтобы я забыл обо всем на свете.

— Это поможет? — спросила она с сомнением.

— Еще как! Это единственное, что мне помогает, исцеляет, придает смысл, позволяет быть счастливым. Ты мой ангел, мое спасение.

— Я люблю тебя больше всего на свете! — сказала Надя и прильнула к его губам. — Уже лучше? — она на секунду перестала целовать мужа. Он кивнул. — Никогда не слышала о подобной терапии.

— Есть такая и она очень эффективна, но это только начало исцеления. Не останавливайся, пожалуйста, — он прижал ее к себе, — тут важна не только страсть, но и непрерывность. Продолжай, я уверен в положительном результате.

— А вот так? — раскрасневшаяся Надя откинула одеяло и принялась покрывать поцелуями его грудь, плечи, живот…

Глава 7

— Все-таки хорошо, что завтрак можно заказать прямо в домик, — сказала Надя, наливая чай.

— Угу, — отозвался Николай, зацепившись взглядом за статью в газете, принесенной вместе с завтраком — некий вариант необременительных местных новостей на английском языке, где последний лист украшен цветными фотографиями и рекламой.

— И чай у них тут особенный, ванильный. Никогда раньше такого не пила. Тебе нравится?

— Да, — ответил Николай, все еще читая статью. Какой же он очаровательный, когда на чем-то сосредоточен!