Крылья в наследство (СИ)

— Да, — я, не глядя на протесты своей охраны, решительно вошла в дом. Мальчишка лет двенадцати сидел за столом, положив на него руку, обернутую какой-то тряпицей. По чумазым щекам были размазаны слезы, но сейчас он не плакал, крепко сжимая зубы.

— Давай посмотрим, что у тебя здесь, — села я рядом с ним, первым делом коснувшись его руки чуть выше локтя и применив обезболивающее заклинание. Я развернула повязку — явно магический ожег.

— Я тебе сейчас здесь все обработаю и полечу, а ты мне пока расскажи, что с тобой произошло?

Мальчишка оглянулся на мать.

— Рассказывай, Корин, это хорошие люди…

— Я в саду сидел, когда все взрываться и гореть начало. У меня там домик на старой велуге сделан, мне папа разрешил… Я в нем спрятался, потому что спускаться очень страшно было. Но в щелочку смотрел… А тут жильцы старосты, что в доме Симонихи жили, его самого в сарай затащили, а потом одни вышли и задворками к лесу отправились. Да только тот, что последним шел, вдруг остановился и давай на наш дом пялиться! А потом какую-то палку горящую кинул и бегом своих догонять. А палка та аккурат у нашего сарая упала, прямо в кормушку для гусей. Хорошо, что мама не успела еще зерно насыпать, кормушка-то заговоренная, только тлеть начала… Я с дерева бегом слез, да кормушку вместе с палкой горящей в бочку с водой и засунул, — мальчишка явно гордился своим поступком и был рад, что мать тоже с гордостью глядит на него, — вот только обжегся, когда деревяшку топил…

— Ты молодец! Все правильно сделал и дом от пожара уберег. А палка гореть в воде перестала?

— Нет. Но в бочке, кроме этой палки, гореть больше нечему…

— А что это за дом Симонихи? — вступил в разговор Ноил.

— Да вон хоромы напротив, — показала женщина, — Такое хозяйство добротное было, да положил на него глаз наш староста. То одни придирки, то другие, штрафы какие-то… А потом у Симонихи отец да муж в лесу пропали. Она дом старосте продала почти что задаром, детей забрала, да к сестре в соседнюю деревню и съехала. А староста в этот дом каких-то жильцов пустил…

— А что за жильцы были? И дом почему заколоченный стоит?

— Да кто их разберет, что за жильцы… Забор высокий, что во дворе творится не видать… Жгли костер на заднем дворе, да воду из колодца брали. Вот и все, что мы видели…

— Их трое было, — снисходительно посмотрев на мать, продолжил парнишка, — на заднем дворе они шатер поставили, на костре каждый день по целому барану жарили, ночью уходили куда-то, а днем все во дворе околачивались или спали. Сами такие высокие, страшные, у них зубы верх торчали… У двоих были черные кожаные доспехи с металлическими прошивками, а у третьего весь доспех из металла. А еще у них шлемы были с такими рогами, — развел мальчишка руки в стороны, благо я уже закончила лечить его ожог и забинтовала ладошку, — Только они их не одевали… И сами они были какие-то коричневые…

Мать стояла, прислонившись к стене, и в ужасе прижимая руки к груди, потом охнула:

— Опять через «Проклятое болото» ходил? Вот вернется отец, задаст тебе!

— Я не просто так ходил! Мы с Лошком все разведали! Они там тюки какие-то прятали! И староста все это видел! Вот пусть он теперь только попробует еще чего-нибудь у тебя потребовать! Я все расскажу!

— Глупенький, какой же ты у меня еще глупенький! — прижала к себе сынишку женщина, — Да староста тебя и слушать не будет, на одну руку положит, другой прихлопнет… Видно придется и нам дом продавать, раз староста на него глаз положил… — горестно вздохнула хозяйка, обращаясь уже к нам.

— Не придется. Старосту не просто так в сарайчик отвели… — утешил ее Аст. Хозяйка охнула и прижала руку к губам.

— К вам еще зайдут дознаватели, ты им свой рассказ повторишь? — присел на корточки Аст перед сидящим на низкой лавке парнишкой.

— Повторю, отчего же не повторить, — от гордости, что придут разговаривать именно с ним, мальчонка взрослел прямо на глазах.

Мы вернулись на площадь. На ней уже стояли две лекарские палатки и маги из соседнего отряда оказывали необходимую помощь. Витор разговаривал с эльфом в форме «Серебряных стрел» — так назывался этот соседний отряд, состоял он из одних эльфов и, обычно, вызывался для оказания поддержки. Остальные наши из отряда стояли неподалеку. Мы пошли к ним.

— Чего это она? — спросила я у Сура, кивая на сидящую чуть в стороне Кану, сердитую и насупленную.

— Да ну ее! — Сур, похоже, тоже был на нее сердит, — Заходим в дом, двести раз ей говорил, вперед не соваться! Нет, прямиком в комнату понеслась, потом взрыв слышим, прибегаем туда, а она какого-то мужика боевым заклинанием разнесла — он, якобы на нее с ножом кинулся…

— Ну, испугалась, вот заклинание и кинула… — постаралась я оправдать Кану.

— Да не видел я там никакого ножа! А мне потом еще и от Витора досталось, мужик тот нашим осведомителем был, оказывается… Не мог он с ножом на нее кидаться!

В это время Витор закончил разговор с эльфом и позвал нас всех подойти к нему.

— Так, дальше тут без нас разберутся, а мы возвращается. Кул, Эри, вы лететь сможете?

— Да, вполне.