Крылья ветра и Сердце дракона (СИ)

Аннет смутилась, поняв, что сказала то, чего не следовало, сделала небольшой глоток, пробуя напиток на вкус. Открыла свои карие глаза, которые блестнули карамельным оттенком.

— Прости, я не хотела… — Робкий голосок.

— Ничего! Не страшно. — Дарек улыбнулся, и вдруг взгляд его упал на гитару. То, что надо! Бокал вновь опустел, а эльф взял в руки инструмент, любовно пробежал пальцами по струнам так, словно бы ласкал любимую девушку и задорно взглянул на Аннет, отметив, что его бокал вновь полон. — Вроде как, намечался творческий вечер?

Дарек на минуту замер, прикрыл глаза, просто расслабился, и, когда душу его наполнила музыка, начал петь мягко, вкрадчиво и негромко:

Горят, как музыка, огни,

Твои глаза горят,

А у меня пожар внутри,

Давно потух мой взгляд.

Меня ты в этом не вини,

Я сам себе не рад,

И пусть горит пожар внутри-

Глаза уж не горят.

Зачем связалась ты со мной?

Зачем глядишь мне в след?

Нарушить хрупкий твой покой,

Я не желаю, нет!

Твоя рука в моей руке,

Играешь ты с огнём,

И я боюсь, что свет в окне

Задую я в твоём.

Горят, как музыка, огни,

Твои глаза горят,

Забыть меня себе вели,

Ведь холоден мой взгляд!

— А вот не забуду. Тебя невозможно забыть… — Аннет проговорила это тихо, словно бы самой себе, но Дарек услышал. Её тёмные глаза пылали, блестящие локоны цвета шоколада разметались по плечам.

— А зря… — Шепнул Дарек, снова принимаясь за вино.

— Ничего и не зря. Мне плевать что было, что есть, ты прекрасный юноша. И глаза у тебя очень красивые. Они словно море Лефри. И в них можно утонуть. — Аннет смутилась, пряча лицо в волосах. — А твоим пением могут плениться даже русалки, так волшебно…

Щёки Дарека вспыхнули от смущения.

— Вообще, я раньше крайне редко для кого-либо пел, предпочитая играть и петь, пока никто не слышит. — Его бокал снова опустел и снова наполнился. Алкоголь уже начал ударять в голову, парень не привычен был к спиртному, и больше пары бокалов не пил никогда, но сегодня он хотел напиться. — Кстати, отличное вино!

— Я говорю что чувствую, это лишь моё мнение. А принимать его или нет — твоё право. Вино… Это вишня и лепестки роз. Вдохни его запах и ты почувствуешь этот восхитительный аромат.

Дарек закрыл глаза и вдохнул аромат напитка. Такой приятный, сладкий, нежный. Ему вдруг показалось, что комната качнулась, он открыл глаза, и рассмеялся.

— Мне кажется, я уже пьян… Не много же мне нужно, оказывается!

— Значит хватит пить! — Аннет рассмеялась, одим глотком осушая свой стакан, и села рядом с парнем, заглядывая в его голубые глаза.

— Я, может, только начал… — Дарек тоже допил своё вино, но вновь наполнить бокал не спешил. Ему хотелось прикоснуться к Аннет, провести рукой по густым красивым волосам, вдохнуть их аромат, хотелось ощутить тепло её объятий и прикосновений, но он не смел.

— Если ты будешь пьян и отключишься, будет скучно! Лучше расскажи мне о себе. Откуда ты? Где научился так здорово играть?

— Я из Юнигерда, из семьи дворян. У меня были прекрасные учителя, как музыки, так и вокала! Да меня вообще всё детство дрессировали. Ну, знаешь, богатые родители любили хвастать талантливым малышом, а так, всегда были заняты, и меня не замечали, так что, я прекрасно обучен… Многому.

— Родители… Я своих не знаю. Мы все здесь, в большинстве своём, одиночки, чужаки боятся нас и поэтому захаживают редко.

— Сочувствую. — Дарек помолчал. — Я вырос со своими родителями в одном доме, но мне тоже кажется, что я их совсем не знаю, мы чужие! Уже третий год я живу один, за это время мы почти не виделись.

— Это ужасно, когда те, кто должен быть близок, оказывается чужим. Но у знати это сплошь и рядом. — Аннет понимала, что парень очень одинок. Ей так хотелось помочь ему, да хоть просто быть рядом.

— Знаешь, а ведь… — Дарек опустил взгляд. На полу лежал ковёр, персиково-розовый. — Дома у меня больше нет! В смысле, его сожгли. Я вот представляю, как вернусь… А куда вернусь-то? Сгорели все мои музыкальные инструменты, все книги… Жалко!..

— Почему? За что с тобой так? — Сирин настолько приблизилась, что чувствовала дыхание парня. Как же ей хотелось обнять его, понять и поддержать!..

— За то, что спас жизнь одному наглому мальчишке! — Усмехнулся Дарек и посмотрел Аннет в глаза. Слишком близко. Его это пугало.

Поняв смущение Дарека, Аннет смутилась сама, но отстраниться… Нет, хотелось ближе.

Девушка улыбнулась, и вдруг, поддавшись совершенно детскому порыву, начала щекотать Дарека, пробегаясь тонкими пальчиками по телу.

— Эй, нет, не надо!!! — Дарек ужасно боялся щекотки. Смеясь, он уронил девушку на кровать, а сам навис над ней, и замер, улыбаясь, глядя ей в глаза, и почти касаясь кончиком носа её носа. — Если ты будешь меня щекотать, я буду вынужден защищаться!

— А я не боюсь щекотки! — Аннет, приложив немало усилий, перевернула его и оказалась сверху. — А вот ты боишься! — И, рассмеявшись, продолжила. Ей нравилось задирать парня, и видеть, как в его голубых глазах просыпаются бесенята.

— А, прекрати! Прекрати!!! — Он поймал её руки, притянул Аннет к себе, и сжал в объятиях.

— Что ты делаешь?.. — Дрожь по телу.

— Защищаюсь… — Выдохнул Дарек.