Крылья войны

Что-то звякнуло. Потом брякнуло. Где-то близко кто-то ходил и что-то делал. Сопровождая свои действия недовольным бурчанием. Глаза нехотя открылись. Несколько медленнее, чем бы мне хотелось. Так, фокусировка, наводка резкости… Да здравствует дневное освещение. Ночь, видимо, прошла в отключке. Ну и где это мы обустроились? По виду похоже на больницу. Это хорошо. Фу, ну и запашок. Хлорка-карболка. Вот почему в платных медцентрах нет этого характерного запаха? Руки… Двигаются и шевелятся. Нормально. Так, поднесем их к своим видеодетекторам. О! Целые! Правда, все почему-то поцарапанные, как будто кошку мыл, грязные и с «трауром» под ногтями. Минуточку, а где мой любимый шрам на запястье – память о неудачном ремонте форточки на кухне. Ох, – это отозвался левый бок. А вот тут не все хорошо – бочину резануло прилично. Палата изобразила повороты вправо-влево и легкое покачивание. Ага, головой приложился прилично. Правая рука подтвердила это, нащупав бинт на лбу. Продолжаем инвентаризацию. Грудь, живот… Чем это меня накрыли? Они что, зажали нормальные пододеяльники? Последний раз так кровать экипировали, когда еще служил в армии – одеяло отдельно и две жиденькие простыни. Блин, пить хочется. Во рту – как в реакторной емкости перед зачисткой – раствора уже нет, а есть грязюка и вонища.

Задница, передница… Вроде ничего не пострадало. Я, конечно, не очень ими дорожу, но за свою жизнь как-то с ними сроднился и без них будет явно хуже. Ноги… Попадос… Если левая (как оказалось, все на месте) болит как сильный ушиб, то правая точно – перелом.

– Э!.. Народ! Тут есть кто? – Во! Получилось. Вариант с Герасимом можно отложить. Но прохрипел-просипел как-то не очень внятно. Звукофоны медперсонала меня не засекли.

Исправимся. Так, прокашляться. Сглотнуть. И – попытка номер два.

– Люди! Ау! – Ага, как Красная Шапочка, которая потерялась в лесу.

На попытке номер три (бис – улучшенной) в поле моего зрения возник медработник.

Мдя-а-а.

С другой стороны… А чего такого – прикольно даже. Нет, ну ожидаешь стандартную советскую нянечку-медсестру, неопределенного возраста за 50 в бело-сером халате со шваброй под мышкой… А появляется довольно крепкий мужик, коротко стриженный (почти по-солдатски), с пшеничными усами и в забавном халате без пуговиц. Цвет халата оправдал ожидание – был серо-белым застиранным. На груди слева накладной карман. Воротника нет. Под халатом явно гимнастерка. Вот именно, гимнастерка! Не китель, не пиджак, не свитер, не камуфляж, а гимнастерка. С петлицами. С голубыми петлицами, которые находятся выше среза халата. С голубыми петлицами, над которыми господствует змеюка с чашкой.

Версия «раз» – меня закинули в ближайший военный госпиталь (странно, наша городская больница ближе). А у мужиков в честь чего-то или какой-то даты ролевуха про войну.

Версия «два» – головой я приложился так крепко, что видеокарта вылетела из пазов. И процессор тоже. И вот проецируют мне непонятно что.

– Во, уже оклемался. – Голос вошедшего бодр и деловит. К запаху карболки примешался запах табака. И вроде как перегара?.. Так! Не надо клеветы на нашу армейскую медицину! – Пить хочешь? – Окончание он чуть сглотнул и получилось «хошь?»

Не ожидая никакого подвоха, я кивнул и просипел: «Ага!»

Зря, ой зря я делаю движения головой… Резкая боль, как будто в башку шило ткнули, и поехало вращение.

Медбрат (а как мне его еще называть?) сделал несколько шагов вперед и исчез из моего поля зрения. Запрокидывать голову, чтобы посмотреть, что он там делает, мне было совсем неохота после «ага». Сверху что-то булькнуло и полилось. Потом меня бережно подняли в полувертикальное положение и поднесли ко рту кружку. На то, чтобы рассмотреть, из чего собственно пью, сил не было. Но то, что это была кружка, – ручаюсь. Медбрат-реконструктор так же аккуратно вернул меня обратно в лежачее положение. Мозг еще разок спроецировал изображение в виде скачков и пируэтов, а потом стабилизировал картинку.

– Семен Николаича позвать?

– Позвать, – я осторожно согласился. Кивать головой не стал.

Медбрат повернулся и пошел к выходу. Во! Я увидел, на чем держался халат – на завязочках, которые были расположены в рядок у него на спине.

– Товарищ (у него снова получилось «тарищ») военврач, лейт (снова он сократил) Жур-лев в себя пришел.

– Хорошо, иду.

Ого, я вроде как целый лейтенант. Кто такой «журлев»? Он тоже в себя пришел? В этом маскараде я, наверное, или командир взвода, или командир роты. Короче, вообще, офицер! Да, круто я головой приложился… Ну ладно, пока я весь этот бред потерплю, а потом только антидепрессанты, закутывание в холодные простыни, ежегодное обследование в психушке… Блин, и это в мои-то годы! Зато профком будет путевками в санатории обеспечивать в самое бархатное межсезонье. Тудыт-растудыт… Моему начальнику цеха теперь и увольнять меня не надо – просто спишут в дурку, и всё. А что, как ему хороша карта легла! Повышенный план не выполнили? Оборудование окончательно развалилось? А кто виноват – а вон тот долбанутый. Его еще в психбольницу отправили…