Крыло бабочки (СИ)

Муза хочет отрезать волосы, потому что они надоели ей: длинные, черные, спадающие вниз. Для нее короткие волосы – личное значение, личная точка возврата. Короткие волосы – принадлежность к ней прежней, отголосок той старой Музы, которой она была когда-то. Дуновения первого-второго курса, но именно тогда она была живой, настоящей, самой собой. А не бледной копией, в которую ее превратил Беливикс. Хотя нет. Даже не копией. Ужасной картонной куклой.

У Музы до сих пор мурашки от этого. Чертов паразит. Внутри феи клокочет ненависть, ей хочется найти долбаное превращение и выпотрошить, расчленить, разрезать на тонкие кусочки, наслаждаясь его болью. Так бы и со змеем расправиться. Муза улыбается жесткой улыбкой. Змей. Вот бы увидеть боль в его глазах, страх, уважение. Чтобы он преклонился перед ней.

Первая же, будучи дурой во всех смыслах, на коленях приползла к своему врагу. Признала поражение и присела в поклоне, позволив трахать себя. И не для того, чтобы соединяться с человеком, плавящим твое сердце. Нет! Первая трахалась с ним для того, чтобы тупо существовать. Чтобы у нее появилась хоть какая-то воля.

Разве так поступила бы настоящая Муза? Вторая знает ответ: разумеется, нет. И потому она точно знает: первая – это копия, сгусток эмоций, по жестокой иронии судьбы занявшая ее, второй, законное место.

- Настоящая Муза – это я, – произносит фея, смотря в зеркало.

Аларихаба молчит. Он вообще часто молчит, витая рядом, но когда не требуется, вечно лезет с советами.

Муза берет и скручивает свои волосы в тугой пучок, а затем резко выхватывает значительную часть и подносит к ней ножницы. Щелкнуть, и... Кто-то быстро перехватывает ее тонкую руку, сжимая стальными тисками. Муза в гневе разворачивается к Аларихабе.

- Твое дело – выполнять мои приказы, – холодно сообщает она. – Или ты забыл свою работу? В данном случае твое мнение не учитывается, ты не должен препятствовать мне! Или я неясно выразилась?

- Разумеется, – кивает Аларихаба. – И все же в данном случае...

- Не смей. Мне. Мешать, – выделяя каждое слово, произносит Муза. – Это. Приказ.

Аларихаба со вздохом убирает руку и качает головой. Муза раздраженно вздергивает подбородок: почему этот демон смотрит на нее, как на крайне неразумное создание?

- Я – настоящая Муза. Я – наследие старой личности. Нет. Я не наследие, – уверенно заявляет она, прислушиваясь к вибрирующей внутри силе. – Я – та самая Муза. Я исчезла на некоторое время, но теперь вернулась. Почти. Первая – это испытание и наказание за то, что я приняла в себя Беливикс. Я уничтожу ее и стану целой. А пока... Я всем своим существом буду приближать этот шаг! – немного магии, немного щелчков, и волосы теперь спадают чуть ниже плеч.

Муза удивленно пялится в зеркало, не узнавая новую-старую себя. Такие... Короткие. А когда-то она их... Завязывала в два коротких хвоста. А она ли? Муза пытается найти в себе эти воспоминания, но... Нет, они в ней есть. Вот только вторая не чувствует, что это ее воспоминания. Ее ощущения. Она помнит, как гоняла по Алфее, огрызаясь на всех, в расклешенных подвернутых джинсах, была резкой, острила другим, но ранилась их словами. Дракон, какой же она была тогда живой! Муза точно знает, что это – ее, именно ее воспоминания, которые она не хочет делить с первой, но приходится. Это ее. А есть и другие, оставшиеся из того времени, но... С ними что-то не так. Будто они просто находились в этом теле, а она нашла их и присвоила себе. Но никогда не испытывала их сама.

Вторая с ненавистью отбрасывает ножницы куда-то в сторону и бьет кулаком по зеркалу. Стекло то ли прочное, то ли волшебное – трещины не бегут, только слышится легкий стук. На зеркале ни царапины, а Муза отдергивает руку, ноющую от резкой, внезапной боли. Отдергивает и отступает назад, тупо глядя на свое отражение.

Что она делает не так?

Она смотрит на свои волосы. Короткие. Она. Такая... Чужая. Не та. Не... Но ведь та же! Ее трясет. Она ведь выглядела именно так. Это ее прежний облик, это – возврат к прошлому, к.. Но почему тогда кажется, будто это не она? Неужели она успела привыкнуть... К этим длинным волосам? И теперь не хочет их терять. Но ведь только несколько минут назад хотела обрезать. И обрезала. Она же стала... Прежней...

- Так что не так?! – кричит она в пустоту, бросаясь куда-то в сторону и со всей силой упираясь ладонями в прохладную стену. И только там успокаивается, растерянно хлопая глазами и медленно и глубоко дыша.

- Проблемы самоопределения? – Аларихаба подходит к ней слева, нежно пробегаясь пальцами по левой щеке и беря ее в свою ладонь. Муза не шевелится. – Я же говорил, что такие поспешные действия весьма нежелательны.

- Почему? Почему это происходит? – Муза безучастно пялится в стену.

- Потому что, как ни крути, но вы все же не полная личность. Каждая из вас – это одна часть целого, которое почему-то разделилось на две составляющих. Каждая уверена, что именно она – настоящая, – тянет Аларихаба.

- Она не моя часть! – перебивает его Муза. – Никогда не смей называть ее моей частью! Она – страх и слабость. Я – месть и жизнь.