Крыло Королевы (ЛП)

— Хорошо, — вздыхает антейм, и по его тону понятно, что всё ни разу не хорошо. Его разочарование чуть ли не физически ощутимо. Но в следующее мгновение он уже извиняется передо мной. — Мне очень жаль, Бел. Потом обязательно, клянусь. Но сейчас нас должны видеть и чествовать. Потерпишь?

— Ваше величество? — я удивлена тем, что он спрашивает. Звучит так, словно ему это доставляет не больше радости, чем мне. Есть ли у нас выбор? Не думаю.

Джондар здесь всем заправляет, что странно, ведь антейм-то Конлейт. Я задаюсь вопросом, какое влияние имеет принц на моего будущего супруга. Был ли у Джондара тот же статус, когда правила его сестра? Может, он просто привык вести себя как королевская особа? Хотя он и есть часть правящей семьи. Он принц. Кон был назначен наследником, а не рождён им. Фактически же правит Джондар.

— Ваше высочество, — отвечает Кон. Пустые слова, и мы оба это знаем. Пока мы направляемся к карете, я уверена, что он улыбается, но не решаюсь поднять глаза, чтобы посмотреть на его лицо, потому что боюсь показаться жеманной дурочкой. Шай идёт прямо за нами, остальные распределились и окружили нас со всех сторон. Стража Кона следует за ними как тень. Никто никому не доверяет. После такого путешествия оно и не удивительно. Я перевожу внимание на транспортное средство. Корпус кареты сделан из незнакомого мне металла, полированная поверхность которого переливается радужными бликами. Внутри он обшит бархатом кремового цвета, сиденья мягкие и пышные. Я занимаю место рядом с ним, чувствуя себя до нелепости неуместной в этой сказочной штуковине.

Кон наклоняет голову и переплетает пальцы своих рук.

— На каждое событие есть определённый протокол, — говорит он. — И пышная процессия, понимаешь? Церемония. Мой народ настаивает на этом. Им нравится смотреть на нас. И они хотят видеть нас… ну, такими…

Я проглатываю ком в горле, который непонятно когда там появился. Теперь моя жизнь будет вот такой, и судя по голосу, он этому не очень рад. Мне стоит ответить. Я слишком долго молчала. Но проблема в том, что с ним удивительно легко разговаривать, чего я не ожидала. Я его совсем не знаю, и потому должна быть максимально осторожна.

— Конечно, ваше величество.

Он вздыхает.

— Нам обязательно сохранять эти формальности? Всё было намного легче, когда мы не знали, да?

Я улыбаюсь, хотя не собиралась. И, наверное, не стоило, но он прав. Тогда всё было однозначно, проще, но я не знаю, как ему об этом сказать. Ведь это будет означать, что теперь я разочарована. Нельзя, чтобы оно так прозвучало. Он хотя бы не дряхлый старикашка. И кажется добрым.

— Наверное, — я вновь сглатываю и облизываю губы. Нужно приложить усилие. — Конлейт?

— Прошу, зови меня Кон, — его поразительные зелёные глаза пристально смотрят на меня.

— Хорошо, Кон, — уступаю я.

Честно говоря, я бы хотела, чтобы Шай был здесь. Я не знаю, что сказать. Мне не нравится, что я здесь сама по себе. Или с ним. И вообще. Нерисса бы знала, что делать, научила бы меня, подготовила, но теперь… Я сама по себе, даже если рядом сидит мой будущий муж.

Мой будущий муж. Это безумие. Я даже не знаю его. У нас нет ничего общего. Но по крайней мере… по крайней мере, он… Я вновь поднимаю на него взгляд. Он чего-то ждёт. Почему он ведёт себя так мило?

— Ты хотела что-то спросить?

Я быстро пытаюсь подыскать в голове какой-нибудь вопрос.

— Какой у нас маршрут?

Он рассматривает моё лицо, как будто догадывается, что я это сходу придумала.

— Тебе не рассказывали?

Мне стоило самой прочитать досье. Или хотя бы получше расспросить Петру.

— Мне вообще мало чего рассказывают. Но, может, это просто такое впечатление.

Из Кона вырывается горький смешок.

— Да, мне знакомо это чувство, — он поднимает руку и запускает пальцы в волосы, тем самым до боли в груди напоминая мне Шая. Я отвожу взгляд, пытаясь высмотреть его. Шай забирается в транспорт, стоящий прямо за нами, Джессем вместе с ним. Остальные должны быть где-то ещё. Я чувствую себя странно одинокой. Хотя я и не одна. — Мы проедем через город ко дворцу. Это цитадель… её видно отсюда, посмотри.

Он показывает через окно со своей стороны, и я вижу, как над скоплением построек возвышаются тонкие башни с жемчужным блеском. Когда их освещает солнце, они блестят, как сладости из далёкой Мелии.

Заметив движение Кона, собравшаяся толпа взрывается ликованием. Он машет рукой отточенным, изящным движением и искоса бросает на меня взгляд, когда шум становится громче.

— Они любят, когда им машут. Хочешь?

А что делать? За этим я здесь, в конце концов. Когда карета, наконец, трогается с места — так легко и плавно, словно скользит по магнитным рельсам, как раньше ездил поезд по Высшему Мысу, — я поднимаю руку, и люди начинают выкрикивать моё имя и хлопать.

Это странно. Не уверена, нравится мне это или нет. Наверное, и да, и нет. Есть в этом что-то нервирующее. Всё равно что смотреть на существо, которое в любой момент может обернуться против тебя.