Крым 1941. Битва за перешейки

На места погибших артиллеристов подносчиками снарядов становились бойцы других служб, как это сделал фельдшер артдивизиона Филатов, и орудия продолжали вести непрерывный огонь. Немецкая пехота несла значительно большие потери, чем прикрытые хотя бы щитами орудий артиллеристы, и через десять минут боя не выдержала ведшегося по ней огня.

Пока артиллеристы отражали атаки противника на флангах, рота лейтенанта Плотникова вела огонь по пехоте, наступающей с фронта. После того как все огневые средства роты были сосредоточены против противника, наступающего с фронта, атака противника захлебнулась и здесь. Противник откатился назад, потеряв убитыми и ранеными на обоих флангах и в центре около ста человек.

К середине дня противник сосредоточил основные усилия в районе Воронцовки. Советские части, не выдержав постоянного давления противника и неся значительные потери от его огня, постепенно отходили назад. Юго-западная окраина деревни оказалась захвачена противником, но продвинуться дальше у немцев уже не хватало сил, поэтому они стали подтягивать к месту боя значительные резервы.

Однако практически ровная местность, на которой развернулись бои, доставляла противнику дополнительные трудности. Открытая степь не только простреливалась на много километров огнем артиллерии и пулеметов, она еще и хорошо просматривалась.

Немцы, в отличие от румын, ночных операций не любили, так как ночью основным видом боя становился ближний и становилось трудно реализовать свое превосходство в артиллерии и авиации. Неизбежной платой за подобную тактику в условиях Крыма стала потеря внезапности. Большая часть перемещений войск противника обнаруживалась заблаговременно, и советское командование успевало маневрировать огневыми средствами, вовремя стягивая их к угрожаемым участкам.

Своевременно была обнаружена и концентрация сил противника для удара по Воронцовке.

Артиллерийские наблюдатели 172-й стрелковой дивизии доложили, что к наиболее уязвимому месту в линии обороны дивизии — в район Воронцовки — из глубины расположения противника выдвигаются три колонны пехоты. Самое большее через час они могли достигнуть линии фронта. Было ясно, что подходившие резервы будут использоваться для развития наметившегося прорыва.

На таком удалении нанести удар по колоннам могла только артиллерия. Но в артиллерийском полку дивизии оставалось всего десять орудий.

Командир дивизии полковник Ласкин обратился к командующему оперативной группой генерал-лейтенанту Батову с просьбой направить под Воронцовку дивизион реактивных минометов, «чтобы сделать один-два залпа».

Реактивных снарядов дивизион имел мало, поэтому Батов, прежде чем дать согласие, уточнил обоснованность его применения:

— А есть ли там для дивизиона подходящие цели? Ведь он используется главным образом для массированных ударов по крупным скоплениям живой силы.

Ласкин доложил о трех приближающихся колоннах и о том, что через час они могут быть введены для развития образовавшегося прорыва обороны в направлении Воронцовки. Своим артогнем дивизия была в состоянии «накрыть» только одну колонну.

Выслушав доклад об обстановке, Батов сказал:

— Да-а, цели вроде бы подходящие. Хорошо, направляю к вам Черняка. Но вы сами-то видели работу эрэсов?

Ласкин ответил, что пока не приходилось, и тогда командующий предупредил его о том, что нужно подготовить личный состав частей, «иначе после залпа может возникнуть паника и среди своих».

Для такого предупреждения имелись все основания, так как удар «катюш» по деревне Асс вызвал в начале октября такую панику, что с поля боя разбежались обе стороны.

Получив распоряжение командующего, командир дивизиона майор Черняк, чтобы не терять время, воспользовался первой попавшейся под руку полуторкой и через пятнадцать минут прибыл на ней на КП дивизии. Ласкин показал ему три пехотные колонны, движущиеся к линии фронта. Черняк посмотрел на них невооруженным глазом, затем в бинокль и спросил, где проходит передний край дивизии. Узнав, что немецкие колонны находятся сейчас от него в полутора километрах, майор пришел к выводу, что применить реактивные минометы здесь нельзя:

— Пока мы изготовимся к пуску, немцы подойдут совсем близко. Бить нельзя, рядом свои.

Ласкин, положение которого было безвыходным, принялся убеждать командира дивизиона, что колонны еще очень далеко от переднего края, что они движутся медленно и что бойцы, укрытые в окопах, находятся в полной безопасности.

— Ну хорошо, — согласился Черняк, понимая, что на переговоры только тратится драгоценное время. — По какой колонне бить?

— По средней.