Крым 2.0 Война

Мужчина перевел взгляд на подходивших, когда Франц и служащая подошли почти вплотную к столу. Слегка привстав, мужчина кивнул головой немцу и доброжелательно улыбнулся.  Его английский был небезупречен, но бегл.

-Прекрасное утро.

Франц кивнул и, отодвинув стул сел напротив. В залитом солнцем баре было свежо. Кинув беглый взгляд на вид за высокой стеклянной стойкой, заменявшей окна, он опять перевел взгляд на собеседника.

-Позавтракаем?

-С удовольствием.

-Если не возражаете, я уже сделал заказ. – Продолжил русский и сделал знак хостесс.

Та молча кивнула. Оба подождали, пока им накрывали легкий завтрак. Приступив к еде, они временами бросали друг на друга короткие, испытующие взгляды.

Немного насытившись, Франц откинулся на стуле. Взяв в руки нож и поджаренный тост, он неторопливо принялся намазывать его маслом. Поглощенный этим занятием, не поднимая глаз на собеседника, как бы между делом он произнес.

-Вы хотели поговорить, господин Федоров. Я слушаю.

Юмор моментально испарился из глаз собеседника.

-На прошлой неделе в Москве и Киеве побывали ваши коллеги из Берлина. В Москве их интересовал вопрос реальности гарантий безопасности судоходства, авансом объявленных нами. Точнее - Крымом и Кремлем...

Собеседник помолчал. Франц, не отрываясь от процесса намазывания бутерброда, подбодрил его.

-И…?

-Вопросы, задаваемые в Киеве, относились к иному. В основном, в какую сумму оценивает Киев ухудшение отношений с Москвой. Как я понимаю ситуацию – третья делегация, это вы.

Винклер меланхолично улыбнулся, не прерывая манипуляций с тостом. По прежнему, не поднимая глаз, он пробормотал себе под нос.

-Возможно…

-Логика подсказывает, что здесь, вас интересуют три вещи.

Немец отложил нож и с аппетитом хрустнул молочно-золотистым хлебцем. Прожевал. И подняв глаза, поинтересовался.

-И что же может меня здесь интересовать?

-Крымские достижения и неформальные контакты. Вы увидели первое и получили второе. В лице меня.

-А третье?

-Наш настрой. Дух.

Франц с ленивым любопытством посмотрел в карие глаза человека напротив.

-Поясните, профессор.

-С удовольствием. Что, кроме нехватки денег, мешает Европе навести порядок в море?

-Можно перечислять очень долго...

-Нет. Вы были вчера на побережье. И наверняка видели там множество отдыхающих. Хотя эти пляжи отделяет от Турции какая-то сотня миль. И никто из отдыхающих не боится. Ни нападений, ни набегов.

У побережья полно кораблей. И они тоже не боятся. Выходить в море без сопровождения. Рыбачить, возить грузы и людей. Вспомните Грецию. И сравните. Это и есть дух. Мы не боимся. Ни жить, ни драться. Весь Крым. И именно потому здесь безопасно.

Собеседник помолчал.

-Сказано горячо, но не убеждает.

Русский пожал плечами.

-Здесь собралась пассионарии. По преимуществу, из России. Хотя немало и других. Тут есть для чего жить. И за что драться. И этим, они отличаются от вас, европейцев.

И им, а не мне, вполне по силам навести порядок в море. Хотите безопасности – платите им. Насчет цены, думаю, вы в курсе. В крайнем случае – можно почитать газеты. Или позвонить в Берлин. – Закончил он с легкой издевкой.

Русский коротко кивнул и, положив на стол белый прямоугольник визитки, встал.

-До свидания, герр Винклер. Приятного аппетита.

Немец проводил взглядом высокую фигуру. Необычный бандит. Чувствуется масштаб. Да, француз был прав - «Продать безопасность и урвать кусок себе». Может это и есть тот автор, на которого хотел взглянуть банкир?

А вот Матвей, пересказывая вечером беседу с немцем, высказал совсем другое.

-Знаешь Валера, мне начинает казаться, что я недооценил масштаб перемен и ошибся в европейцах. Думал - они крепче. А это - кучка беззащитных, наивно полагающихся на правила, которые сами же установили.

Матвей нахмурился.

- Для соблюдения правил нужна власть. Как принуждающая сила. Власть слов и денег - уходит. А другой – у них нет. 

Глава 7.

 Италия. Сентябрь 201Х+3.

 Раннее утро. Что-то около восьми, с небольшим. Аэропорт имени Христофора Колумба, что в Генуе. Кусок земли, отобранный у моря. Бетонный прямоугольник, подпертый снизу взлеткой,  с трех сторон очерчен водой. Посреди бетонного поля торчит круглая коробка терминала, окруженная серебристыми тушками блестящих фюзеляжей. Взлетная полоса, опять-таки, идущая вдоль воды. От моря ее отделяет узенький канал и полоска невысокого волнолома. Сразу за ней солидно, не торопясь, проходят контейнеровозы, шныряют катера.  Белоснежные многоэтажные яхты, которых хватает в местных маринах,  изредка скользят по волне, щеголяя тонированным стеклом надстроек.

Очередной лайнер, оторвавшись от гофрированной трубы терминала, развернулся с помощью приземистой черно-желтой машины. Тягач отцепил штангу и самолет, весело посвистывая турбинами, медленно порулил к ВПП. Развернувшись и встав на старте, аэробус посвистел еще немного,  и почти мгновенно сменил тональность, выходящих на форсаж двигателей. Мощный рык, отпущенные тормоза – пошел разгон.