Крым 2.0 Война

А дети вместе с многочисленной малышней остальных приглашенных и хозяев, возились в соседнем дворе, носясь шумной, галдящей ордой, вздымая клубы пыли и топча цветники. Две пожилые татарки, присматривающие за «детским садом» оживленно трещали друг с другом, махнув рукой на «малую орду». В конце-концов, в доме праздник!

Под завистливым взглядом приятеля, парочка тихо, как армейские разведчики, просочилась через толпу пляшущих гостей. Прокралась за спинами оркестра…

Сашка едва не загубил все дело, подпрыгнув от неожиданности, когда седой дедушка-музыкант внезапно дунул в здоровенную, кривую трубу. Труба завыла дурным, хриплым басом. Бас оборвался стоном и опять, с новой силой, взревел. Как боцман, обнаруживший на палубе дохлую крысу и приглашающий палубную команду разделить с ним радость находки.

Дернувшись и пригнувшись, Сашка схватил Ирку за руку и вылетел за калитку, сопровождаемый отрывистыми воплями трубы. За стеной взревела еще пара инструментов, звуком  напоминавшие рыдание. Ну точь, в точь – матросы, подоспевшие на призывный зов.

Рокот отъезжавшего мотоцикла, в этом шуме был неразличим. Выехав на бан, байк взревел и помчал за двести. Две, сжавшиеся в один комок фигурки, тесно прижались друг к другу, укрываясь от ураганного ветра, норовившего сорвать с седла.

Промчав километров сорок, Сашка почувствовал, что прижавшаяся к нему Ирка, простучала короткую дробь по его предплечью. Сбавив скорость и перестроившись, он оглянулся. Сзади донеслось.

- У меня сейчас уши отвалятся! Замерзла!

Водитель кивнул и завертел головой, в поисках остановки. Ирка опять забарабанила по обтянутой кожей спине и показала рукой в сторону мерцавшей огоньками вывески у дороги. Мотоцикл вкатился на стоянку и остановился.

Ресторанчик, стороной обращенный к дороге, напоминал отделанный кафелем сортир. Снежно-белая плитка на стене и полу сияла, как начищенный унитаз. Металлические столы напоминали операционную. Едва войдя внутрь, Сашка потянул девушку обратно.

- Пойдем, поищем местечко поуютнее.

Ира вырвалась.

- Это у них для отпугивания стоит. Пошли туда.

Неприметная, белая дверь вела в рай. Мореное дерево, широченные, панорамные затемненные окна. В углу потрескивал настоящий камин, витая лестница, изящным лаконичным полукругом поднималась  на второй этаж. Бар был одновременно уютен и просторен. За окнами открывался вид на обсаженную кустами, полукруглую площадку с травяным покрытием. Посередине кустарник размыкался, даря вид уходящей в бесконечность каштановой аллеи. Длинной, она была, вряд ли более двухсот метров, но отсюда она казалось немыслимо длинной.

Вдали, точно по центру «прицельной планки» двух каштановых рядов, крохотной изящной «мушкой» увенчанной шпилем с маковкой  виднелась миниатюрная, словно игрушечная часовенка, блестевшая в лучах заходящего солнца.

-Ух, ты! – Залюбовался Сашка. – Место - просто фантастика! А церквушка, вообще - чудо!

- Это часовня. -  Поправила девушка. – Не знаю, кто и зачем ее в степи построил. Но красивая, правда?

- Ага.

Усевшись на диван поближе к камину, Ира протянула руки к огню. В зал заглянул официант, неслышно подошел к ним. Девушка кивнула ему, как старому знакомому.

- Глинтвейн, пожалуйста.

Тот кивнул и молча исчез. Глинтвейн появился быстро и как по-волшебству, незаметно. Сашка про себя отметил, что кабак похоже – жутко дорогой, если судить по уровню обслуживания. И по его безлюдности. Кроме них, других посетителей не было. Интересно, откуда она про него знает?

Словно читая его мысли, Ира отозвалась.

- С отцом как-то заезжала.

«Да, папа у нее явно непростой», – подумал Сашка.

Девушка перебила его мысли.

- Я на свадьбе с твоими друзьями успела пообщаться. Ты оказывается воюешь? А, скромняга?

- Есть немного. – Неохотно сознался он. – Только в поселке не рассказывай. Я, честно говоря – еще тот вояка. Зеленый совсем.

Сашке не хотелось хвастаться. Не тот случай.

Девушка подколола.

- На кухне кашеваришь помаленьку?

- Нет конечно. В патрули хожу. Две недели в море, неделя на берегу. Досмотры, острова… Прекрасные островитянки. – Поддразнил он. – Как сирены моряков завлекают, знаешь?

- Воют, что ли? – Прыснула девушка. И подражая, завыла. – Аааа, аааа…Не заливай, моряк. На тех островах больше года нет никого. А островитянки, которые оттуда удрали, знаешь, как выглядят?

И подскочив, она прошлась, перед диваном, как утка - тяжело переваливаясь с боку на бок. Тонкая рука уперлась в поясницу, подпирая спину, терзаемую воображаемым радикулитом. Не ограничиваясь этим, она вполголоса хрипло заорала.

- Спиро, где тебя черти носят, старый хрыч! А ну отвали, от туристок! А то я сама тебе спинку маслом смажу! А потом перца на хвост насыплю, козел похотливый!

Преображение было неожиданным и быстрым. Сашка беззвучно захохотал. А Ирка, «обернувшись» в «старого хрыча», с грозными нотками в голосе обернулась к воображаемой старухе.