Крым – 2014. Как это было?

Тем временем механизм подготовки к митингу был уже запущен. Примерно за полторы недели до митинга Алексей Чалый выехал в командировку в Европу, но постоянно держал руку на пульсе. Ежедневно мы долго беседовали с ним по телефону, обсуждая состояние дел. Его интересовало абсолютно все: настроение горожан, позиция городских властей, киевские события.

«21 февраля Алексей Михайлович сказал: „Ну что, тянуть больше нельзя, собираем митинг“. В тот же день на конспиративной квартире собрался актив „Республики“ (Борис Колесников, Ольга Тимофеева, Игорь Соловьев, Сергей Кажанов, Дмитрий Савоськин, Ольга Хомякова, Сергей Гонтарь, Григорий Донец, Виктор Посметный, Татьяна Сандулова, Вячеслав Горелов). Значительную часть работы по организации митинга взял на себя брат Алексея Михайловича, Михаил Чалый. К подготовке подключился Геннадий Басов, взявший на себя обеспечение безопасности митинга.

Сразу же было решено отказаться от названия „Севастопольское Вече“, дискредитированного малочисленными регулярными митингами. Из нескольких вариантов было одобрено название „Митинг народной воли“.

<…>

Заявку на проведение митинга решено было подать от имени Благотворительной организации „35 Береговая батарея“. Благо, ее президент, Вячеслав Горелов, был в нашей команде»[91].

Любопытно мнение Кажанова о реакции на события в Севастополе извне:

«К деятельности „Республики“ начали присматриваться со стороны. Так, в начале февраля сначала Борису Колесникову, а позднее Виктору Посметному позвонил тогда еще не слишком известный Сергей Аксенов и предложил возглавить севастопольскую организацию партии „Русское единство“. Оба отказались, поскольку репутация у этой партии была неоднозначной.

Почувствовали мы внимание и со стороны спецслужб обеих стран. С сотрудниками СБУ разговор был коротким: „Ничего не знаем. Какой сепаратизм? Мы выступаем против антигосударственного переворота в Киеве“.

Встреча с сотрудником ФСБ запомнилась особенно. Беседа состоялась в одном из городских кафе. Официально мы разговаривали с сотрудником Россотрудничества в Крыму, но настоящая цель встречи стала ясна после первых же вопросов. Вряд ли мы в полной мере могли удовлетворить его любопытство. Сами не до конца осознавали, до какой черты готовы идти и поддержит ли нас народ. Впрочем, поинтересовались: „Поможет ли нам Россия, если весь город выйдет на улицу с протестом?“ Сотрудник явно стушевался: „Понимаете, в России подобные решения принимаются на самом верху. Вряд ли я могу вам что-нибудь обещать. Пусть „Республика“ занимается защитой прав русских граждан… там видно будет“.

В тот момент стало ясно, что никакого плана действий в Крыму у российского руководства нет. Нам придется полагаться исключительно на свои силы и поддержку народа. Русская рулетка.

Позже, в Москве, некоторые сенаторы рассказывали нам, в какое отчаяние впали политики после киевских событий 21 февраля: „Мы думали, что уже все. Украина потеряна. Крым потерян. Все ходили подавленными. И вдруг 23 февраля мы видим восстание в Севастополе! Это было что-то! Вы не представляете, какое это было облегчение!“

Похожее рассказывали 9 мая и жены высокопоставленных офицеров Черноморского флота РФ. По их словам, 23 февраля был отдан приказ эвакуировать основные корабли в Новороссийск. Члены семей собирали чемоданы. Все понимали, что уходят навсегда. Люди плакали. И вдруг, около 12 ночи 23 февраля поступает приказ: „Всем кораблям вернуться к месту базирования!“ — „Это было что-то невероятное! Спасибо вам“, — со слезами радости говорили женщины»[92].

Я здесь умышленно привел длинную цитату из книги «Чегевара прилетает утром…». О том, что в Штабе Черноморского флота 21–23 февраля была обстановка, близкая к панике, я лично слышал от трех старших офицеров, служивших в Крыму в феврале 2014 г., и от серьезного адвоката и бизнесмена, имеющего недвижимость в Москве и в Крыму. По понятным причинам я не стану называть их фамилий.

Черноморский флот действительно готовился к эвакуации. Российским офицерам на ксероксе копировали разрешения на ношение травматического оружия и раздавали его.

Ну а многие офицеры, включая одного моего знакомого, покупали револьверы под патрон «Флобера». Это оружие калибра 4 мм, у многих револьверов ствол нарезной, металлическая пулька имеет начальную скорость 180–200 м/с и на дистанции 6—10 метров пробивает деревянную доску. На Украине «Флоберы» считаются спортивным «тренировочным» оружием, и для их покупки не требуется разрешение. Ну а в России за его хранение давали и дают срок.

Поскольку я два раза в год бываю в Крыму, у меня было желание купить «Флобер» и, уезжая в Москву, хранить его у друга в Севастополе. Благо, я регулярно приезжал в Севастополь на майские праздники и вновь возвращался на бархатный сезон. Надо ли объяснять, что с «Флобером» купаться на пустынных пляжах между Любимовкой и Качей или бродить по горам несколько спокойнее.