Крым

Первая линия волкодавов, выдержав в меньшинстве натиск превосходящих сил противника и не отступив со своей линии ни на шаг, с «уничтожением» в их тылу здоровяков канониров резко перешла в наступление. Итог был предсказуем – это прорыв центра, раздробление флангов и потом разгром всех их разрозненных частей.

– Ура-а! – орали в неистовом восторге зрители.

– Ура-а! – неслось даже от соперников из других команд. Бой был напряженным и интересным, и, тяжело дыша, вымотанные волкодавы уходили с места своего недавнего сражения для отдыха.

– Еще одно вот такое же сражение, и ежели я хорошо не отдохну, то меня самого можно будет выносить, – протянул Уфимцев. – Я второй бой подряд двоих на себе держал. Силов моих больше уже нет.

– Не стони, Миша, все нонче вымотались, далее-то полегше будет, – успокоил товарища Цыган. – Такая уж тебе доля выпала как нашему силачу с остальными крепкими робятами. Зато вишь как хорошо наша задумка сработала? Самую сильную команду мы разгромили. Ничего, следующий бой мы со строителями ведем, а потом на сегодни все.

Третий тур особой интриги не принес. Сборная пехотных егерей с канонирами достаточно легко победила Вторую казачью, даже с не совсем еще пришедшим в себя Прохором. Волкодавы «разорвали» Первую строительную, а Первая пикинерская серьезно проиграла Первой казачьей. Ну и в последнем в этот день сражении Вторая команда строителей под рев заполнивших берег зрителей разогнала Вторую пикинерскую.

– Всем починить свои рукавицы! – напомнил уходящим Гусев. – Если у кого-то не будут как следует защищены руки, то мы сразу же их снимаем с состязаний!

Второй день и четвертый тур соревнований особых сюрпризов не принес. Егеря обеих команд одолели строителей, а казаки – пикинеров. В пятом туре опять лидировали все те же. Но после боя между собой строителей помощник главного судьи Макарович подошел вместе с Гусевым к тому помосту, где стояли все старшие офицеры.

– Господин премьер-майор, нам бы вас на пару слов?

– Вот что после боя строителей там, на льду, Макарович нашел, – Гусев протянул Егорову металлический слиток овальной формы.

– Свинчатка! – Лешка, взяв в руки находку, сжал ее в кулаке. Она отлично там скрывалась. Такая вот вещь очень сильно увеличивала силу удара и могла привести к серьезной травме. Строжайше запрещенное оружие во все времена и при любых поединках!

– Кто? – Егоров пристально посмотрел в глаза своему старшему унтеру.

– Сразу же после строителей нашел, вашвысокоблагородие, – докладывал тот. – Вторая их команда, та, что первую побила, чуток на льду задержалась, видать, радовались сильно победе они, скакали там, руками махали. Ну вот и я гляжу, сверкнуло там чегой-то на солнышке. Они к берегу пошли, а я, значит, бегом на то место, и вот оно что, глядите.

– Все ясно. Вот подлецы! Чтобы победу добыть, даже вот на такое пошли, – процедил сквозь зубы Алексей. – Ладно, тогда сделаем в следующий раз так…

Вот и последний бой всего этого дня. Поручик Гусев объявил о начале шестого турнира.

Первый бой, и напротив друг друга в стенках традиционно стояли егеря с канонирами и Вторая строительная. До этого, как и обычно, у всех у них помощники судьи проверили рукавицы. Никаких замечаний не было, и вот-вот должен был послышаться сигнал к началу боя. Вдруг к стоящим стенкам выскочило с пару десятков помощников, распределенных по всем бойцовским линиям.

– Внимание, бойцы, – прокричал грозно Гусев. – Всем вытянуть руки вперед! Повторяюсь – всем! Ну! Никому, пока я самолично не разрешил, их не опускать! – и пошел по стенке егерей, ощупывая рукавицы у каждого. На поле нависла тишина, и лишь изредка слышался удивленный шепот.

– А ну поднял руку! Куда тянешься?! – послышался окрик от наблюдателей, стоящих возле линии строителей. Какой-то из бойцов там вдруг засуетился, и его теперь «приводили в чувство» суровые унтера.

– У егерей все ладно. Опускайте руки! – судья отдал команду для первой стенки и пошел вдоль линии строителей. – А ну дай сюда! – вдруг послышался его рык! Три шага вперед! – а сам перешел дальше. – Разожми, говорю, разожми кулак, гаденыш! – послышался его крик уже от другого бойца.

После небольшой заминки он вывел двух солдат-строителей с поля боя и поставил их перед помостом и берегом, сплошь заполненным зрителями.

– Вот, господа офицеры, участники состязаний и вы, уважаемые зрители, вот что я нашел у этих двух бойцов! – и он поднял обе свои руки с зажатыми в пальцах свинчатками.

– Ах! – раздался гул многих сотен голосов.

– Вот это сейчас было у них. А еще одну мы нашли одним боем раньше, и тоже после этой команды! – и он достал из кармана третью свинчатку. – Что будем теперь с ними делать и со всей их командой, ваше высокоблагородие? – обратился он к Егорову.