Крым 41-42. Загадки и мифы. 2

Недалеко от перевала Байдарские ворота Ялтинская дорога проходила через небольшой тоннель. По воспоминаниям М.Х.Пиастро, тоннель был заминирован "...большой торпедной миной, возле которой дежурили моряки...". Взрыв тоннеля мог бы надолго остановить продвижение противника, но почему-то этого не произошло. Сейчас пока сложно сказать, почему противник смог пройти, но, так или иначе, продвижение противника смогла задержать лишь небольшая группа пограничников на Байдарском перевале. Сейчас тоннель на старой Ялтинской дороге не существует, но взорван он был немцами в 1944-м. Его взрыв задержал продвижение советских войск на четверо суток.

Что произошло тогда, в ноябре 1941года пока неясно, возможны два варианта: трусость и спецоперация по предотвращению взрыва. Второй вариант, по моему мнению, более вероятен. Из воспоминаний Косенко: " ... мы засекли большую группу военнослужащих, одетых в наши шинели, но ведущих себя неестественно. Они нарочито громко кричали, махали руками. Вдруг из соседнего дома вышел еще один такой "красноармеец", на голове которого была немецкая пилотка, я понял, что перед нами враг".

Действовали "бранденбуржцы" и в городе. Из воспоминаний Е.А.Игнатовича: "Спал я час-другой, не более. Когда почувствовал, что кто-то меня тормошит, вскочил, не совсем понимая, что к чему. Передо мной стоял кок Авакян.

-- Товарищ командир, я шпиона поймал.

-- А тебе не приснилось? -- недовольно покосился я на кока.

-- Как приснилось? Почему приснилось? -- начинает закипать Ашот. -- Понимаете, товарищ командир, я на камбуз шел, тихо шел. Возле черного камня смотрю -- идет. Нет, не идет -- как кошка, крадется. Аж согнулся. Будто я в темноте не вижу. Кричу: "Стой, кто идет!", а он бежать. Зачем бежать? Если свой -- не беги, стой, скажи, кто такой. А тут как раз часовой -- Леня Маяк -- хвать его и держит. Разрешите привести! -- немного поостыв, но все еще обиженно заканчивает Ашот.

-- Давай, -- бросаю неохотно, сгоняя с себя последние остатки сна.

Вводят невысокого стройного лейтенанта с черными петлицами инженерных войск на вороте гимнастерки. Взгляд цепкий, пронзительный, но в общем спокойный. Молчит, ждет вопросов.

-- Кто вы? -- спрашиваю негромко.

-- Лейтенант Михай Боцу, -- отвечает глуховатым голосом и протягивает командирскую книжку.

-- Как попали в наше расположение?

-- Случайно. Видите ли, мы недавно в Севастополе. Пробивались из Одессы. Этой ночью переходили на новую позицию. Я отошел чуток в сторону и вот... заблудился.

Чувствую -- ложь, хоть и правдоподобно закручена. Да и говорит очень медленно, будто подбирая слова, с еле уловимым незнакомым акцентом. Боцу! Наверное, из Молдавии, подумал я и тут же, отойдя в сторону, приказываю привести наших молдаван -- Петря Реву и Богдана Байдануцу.

-- Поговорите с земляком, -- сказал им, когда они вошли.

-- Норок, бадя лейтенант!  -- обратился к незнакомцу Богдан.

-- Но-о-рок, -- протянул тот, и впервые в глазах мелькнула тревога.

-- Ты расспроси его поподробнее. Откуда, мол, родом, где бывал. Одним словом, прощупай по-своему.

Богдан зачастил по-молдавски. Лейтенант ответил односложно, неохотно, как бы отмахиваясь. Вступил в разговор Петря, о чем-то спросил, и лейтенант надолго задумался.

-- Он не молдаванин, товарищ командир. Он вообще не из наших мест, -- обратил на меня свои терновые глаза Петря.

-- Это румын, -- подтвердил и Богдан к великому удовольствию Авакяна".

Во время второго штурма, в декабре 1941г. действия 6-й роты "Бранденбурга" под командованием Г.Банзена, отмечены на участке 8-й бригады, где диверсантами были вырезаны передовые посты 8-й бригады, и в районе Бельбекской долины, где полностью была нарушена проводная связь. Об этом уже писалось в предыдущих главах.

Из воспоминаний Д.С. Озеркина (8-я бригада морпехоты): " ...Я наклонился к раненному бойцу, его лицо было страшно изуродовано. "Как же вы немца проглядели?", спросил я. "Не проглядели мы, товарищ батальонный комиссар, предатели впереди шли, переодетые в нашу форму, когда опомнились мы, поздно было ...". Я с ужасом посмотрел на его лицо, изрезанное ножами, на лбу моряка была вырезана звезда, кровь в виде звездочки просочилась через бинты...".

Из воспоминаний бывшего военнослужащего 22 дивизии Мюллера: " ...за бокалом крепкого вина, оберст фон Боддин поделился подробностями задуманной операции, при этом он заметил, что от добровольных помощников из числа местного населения отбоя не было, особенно старались крымские татары. Из их числа было отобрано человек пятьдесят наиболее пригодных для операции,... Еще в октябре 1941 года, в селении Ак-Шейх, нами был захвачен большой склад с обмундированием, которое было решено использовать для операции. ... Командир разведчиков 22-й дивизии был неистощим на выдумки.... Тогда еще никто не знал, что скоро нашего героя не станет...".