Крым. 47 сюжетов о прошлом и будущем

Касаясь причин мистификации, П.С. Попов пришел к выводу, что П.П. Вяземский сочинял все это в состоянии нарастающего старческого маразма. Тем более недопустимы попытки оправдания, даже воспевания этой фальшивки, представляемой как этакий занятный розыгрыш, «остроумный ответ на разного рода измышления о Лермонтове», причем П.П. Вяземский встал-де «на защиту памяти» поэта (Курортная газета. 1972. 6 февр.). Вот уже 50 лет наука защищает М.Ю. Лермонтова от такого «остроумия» и такой «защиты памяти»!

В послевоенной краеведческой литературе установилась традиция вдумчивого освещения вопросов. Увы, есть и исключения. Вот одно из них: М.И. Ростовцев, «Волшебный край: Крымские зарисовки», издано в Москве в 1977 году. На с. 60 читаем: «О каменистом мысе Ай-Тодор, Гаспре и Мисхоре упоминает в путевых заметках А.С. Грибоедов. Незадолго до своей трагической гибели здесь побывал М.Ю. Лермонтов». Старая фальшивка вновь оживает! И где? К сожалению – в центральном издательстве, в «Просвещении», в «Пособии для учащихся»…

Каковы же действительные связи Михаила Юрьевича Лермонтова с Крымом? Их немного, но они есть.

Ступить на землю солнечного полуострова великому поэту не пришлось, хотя он и был совсем рядом – на Тамани. «Полюбовавшись несколько времени из окна на голубое небо, усеянное разорванными облачками, на дальний берег Крыма, который тянется лиловой полосой и кончается утесом, на вершине коего белеется маячная башня, я отправился в крепость Фанагорию, чтоб узнать от коменданта о часе моего отъезда в Геленджик» («Герой нашего времени. Тамань»), Алфавитно-частотный словарь языка М.Ю. Лермонтова (Лермонтовская энциклопедия. М.: Советская энциклопедия, 1981) показывает, что крымская лексика в словаре М. Ю. Лермонтова – ничтожна: «Крым» – 1, «крымец» – 1, «Керчь» – 1, «крымский» – 2, «Крым», «Керчь», «крымский» – в «Тамани», «крымец» – в «Вадиме». Таким образом, Крым не отражен в творчестве Михаила Юрьевича.

Особняком стоит в его поэзии одно «крымское» стихотворение, но это – лишь перевод: в 1838 году М.Ю. Лермонтов по подстрочнику перевел сонет А. Мицкевича «Вид гор из степей Козлова» (напечатан после гибели поэта в 1846 г.). Автограф перевода не сохранился. Стихотворение из цикла «Крымские сонеты». Это единственное обращение М.Ю. Лермонтова к поэзии Мицкевича. Внешние причины этого обращения связаны со службой поэта в лейб-гвардии Гродненском полку, командиром которого был тогда генерал М.Г. Хомутов. Поэт, посещая дом Хомутовых, узнал трогательную историю любви сестры генерала А. Г. Хомутовой к поэту И.И. Козлову. В 1838 году А.Г. Хомутова встретилась с И.И. Козловым после длительной (более двадцати лет) разлуки. Слепой, парализованный, тяжко больной поэт, глубоко взволнованный и потрясенный благородством и силой чувства, написал известное стихотворение «К другу весны моей после долгой, долгой разлуки».

М.Ю. Лермонтов, прочтя его, выразил свои чувства в послании к А.Р. Хомутовой («Слепец, страданьем вдохновенный…») и заинтересовался личностью и творчеством слепого поэта, особо известного переводом «Крымских сонетов» А. Мицкевича (переводы И.И. Козлова считаются образцовыми). Но это лишь внешняя канва событий. М.Ю. Лермонтова, безусловно, привлекла романтическая устремленность творчества А. Мицкевича, его мятежный дух, «байронизм», присущий и русскому поэту, и, конечно, необычность «Крымских сонетов»: образы, краски, пейзажи.

Так родилась «крымская» жемчужина М.Ю. Лермонтова. Тем более обидно, что в сувенирном издании «Крымских сонетов» А. Мицкевича, появившемся в Крыму дважды – в 1977 и 1983 годах на польском, русском и украинском языках, – составитель, поэт Леонард Кондратенко, поместил перевод О. Румера, а не гениального Лермонтова… Даже не будем говорить о несопоставимости этих имен…

В 1964 году первозданная степь Тарханкута в районе села Оленевки принимала невиданных гостей: режиссер С. Ростоцкий снимал широкоформатный художественный фильм «Тамань». Лермонтовские герои обживали дикую громаду Атлегна, каменистую выжженную равнину: Печорин (В. Ивашов), девушка-контрабандистка (С. Светличная), слепой мальчик (Н. Бурляев). Это еще одна страничка крымской лермонтовианы.

«Дело» Варченко под грифом «секретно»

Одна из самых малоизученных страниц новейшей истории Крыма – экспедиция, которая была организована органами ВЧК – ОГПУ в середине 1920-х годов прошлого века. Утверждается, что она обнаружила в Крыму таинственные пещеры, представляющие собой своеобразные «врата времени».

Все разрозненные сведения об этом таинственном мероприятии сводятся к тому, что ее возглавлял ученый Александр Варченко, который за несколько лет до этого вроде бы обнаружил на Кольском полуострове следы легендарной древней страны Гипербореи. Позднее все материалы его экспедиций были засекречены, а в 1937 году все их участники, включая научного руководителя, а также их вдохновители из органов были расстреляны.