Крым

Филателисту было лет семьдесят, но выглядел он от силы на пятьдесят. Высокий, очень худощавый, жилистый, с седой косицей и седыми усами до подбородка, Филателист казался семижильным, вечным и бессменным, а еще – неисчерпаемо харизматичным. – Но суета последних недель измотала даже лидера клана: под темными пронзительными глазами залегли синяки, и без того худое лицо осунулось, черты заострились, глубже прежнего прорезались морщины.

– А, Пошта, – сказал он устало. – Проходи, садись.

Пошта молча сел в предложенное кресло. Бандеролька тихонько ретировалась.

– Твоя посылка? – спросил Филателист, извлекая из-под стола флотский дешифратор.

– Моя.

– Странные времена настали. Посылки доставляют люди крымского хана, а листоноши бродят, незнамо где, – пробурчал Филателист.

Пошта промолчал.

– Где взял эту штуку? – спросил Филателист.

– На крейсере «Адмирал Лазарев», у капитана Воронина. В Севастополе.

– А зачем?

Вместо ответа Пошта вытащил из кармана перфокарту. Филателист аж просветлел лицом при виде дырчатого куска картона.

– Это запись со станции связи в Балаклаве, на подземном заводе по ремонту подводных лодок. С помощью дешифратора можно будет раскодировать перфокарту, – сказал Пошта. – Когда я там был – в рубке – мне удалось наладить контакт с выжившим по кличке Батон. Он застрял где-то во льдах в окрестностях Южного Полюса.

– Так, – сказал Филателист и задумчиво пожевал ус. – Значит, не только Крым… Интересно. Что еще происходит в мире? Ты, как наш самый опытный полевой агент, должен быть в курсе лучше других.

Пошта пожал плечами.

– Война близится, – доложил он. – Бахче-Сарайский хан Арслан Гирей Второй бросил вызов гетману Дорошенко, тот вызов принял. Будет кровавая каша.

– Это и ежу было понятно, – буркнул Филателист. – Еще что?

– В Тортуге переворот. Вместо Короля Олафа – некий Рыжехвост, проходимец еще тот, но умный и коварный. Я, кстати, отправил вперед себя профессора Кайсанбека Алановича – на экспрессе, он добрался нормально?

– Был такой.

– Я бы хотел выступить его поручителем для вступления в клан листонош, – твердо сказал Пошта. – Он – хороший человек, и ему место среди нас. Не боец, но в научном отделе ему цены не будет.

– Это понятно, – отмахнулся Филателист. – Уж кого-кого, а настоящих ученых мы отбирать умеем…

Он вертел в руках дешифратор и перфокарту, будто не зная, что с этим делать.

– Вот что, Пошта, – принял решение глава клана. – Прежде чем продолжить нашу увлекательную беседу, мне надо знать, что записано на этой перфокарте. Поэтому – марш спать, а завтра в шесть ноль-ноль чтобы был здесь, ясно?

– Ясно! – с облегчением сказал Пошта.

У него были планы на вечер, включавшие в себя Штемпеля, Бандерольку, Профессора и некоторое количество алкоголя, но после душа в казарме Пошта прилег – буквально на минуточку! – на свежую, до хруста накрахмаленную подушку, а когда открыл глаза, за окном уже было утро.

«Черт, – подумал Пошта. – Эк меня вырубило. Видать здорово я устал. Не опоздать бы на аудиенцию к Филателисту…»

Ровно в шесть утра Филателист хлопнул по столу перфокартой, как козырным тузом в карточной игре.

– Ну, Пошта, – сказал он, азартно поблескивая глазами, – порадовал ты старика! Ты хоть знаешь, что добыл?

– Нет, откуда? – пожал плечами Пошта.

– Ну, тогда слушай. Во-первых, все, что я тебе расскажу, – совершенно секретно и не предназначено для ушей рядового листоноши. Но ты уже не рядовой – сейчас готовится приказ о назначении тебя командиром группы особого назначения.

Пошта мысленно охнул. Группы осназа – это элита листонош, лучшие из лучших, самые проверенные и самые надежные члены клана.

– Теперь, во-вторых. Информацию, которую ты услышишь, ты обязан сохранить в тайне любой ценой. Даже ценой собственной жизни. Если ты попадешь в плен и подвергнешься пыткам – твой долг убить себя до того, как тебя сломают. А ломают всех. Ты согласен?

– Да, – внезапно охрипнув от волнения, сказал Пошта.

– Тогда слушай. На этой перфокарте записаны координаты трех сверхсекретных объектов – бункеров восстановления. Когда мир катился в пропасть и Катаклизм был неизбежен, были созданы три убежища – не для людей, для цивилизации. Они под завязку набиты оружием и технологиями, позволяющими восстановить цивилизацию в прежнем виде в одном отдельно взятом регионе, а в перспективе – во всем мире. Сам понимаешь, что тот, в чьи руки попадет хотя бы один из этих трех бункеров, в одночасье станет самым могущественным человеком на планете. И мы, листоноши, обязаны не допустить того, чтобы о существовании бункеров узнали не те, кто надо.

Филателист помолчал, подкрутил ус и продолжил: