Крымчаки. Подлинная история людей и полуострова

И Арбен закопал на огороде свой «Телефункен», срезал антенну. Через пару дней за ним действительно пришли. Вели себя бесцеремонно.

– Арбен Перич, вы арестованы согласно постановлению: …слушал «Голос Америки», распространял антисоветскую пропаганду, статья УК СССР 58… Проедем с нами. И попугай тоже проедет с нами. А вот и главный аргумент – «Телефункен», отрытый на вашем огороде, – и они поставили на стол завернутый в старую клеенку аппарат.

В комнате следователя, кроме него самого, сидели Арбен и попугай в клетке. После формальных вопросов следователь попытался разговорить попугая.

– Ну, повтори: попка дурак, хочу двести грамм.

Попугай молчал.

– Ну, повтори: Ара и его жена Сара.

– Не учите его глупостям, товарищ следователь…

– Молчать, сволочь антисоветская! Как развращать животное, тьфу, птицу, так можно. Пусть лучше он скажет то, что слышал по твоему радио.

– Спрашивайте сами…

Но попугай молчал. Следователь говорил все больше какие-то нескладухи, а произнести: «Состояние Сталина ухудшилось» не решался, и вынужден был в конце третьего часа допроса заорать на попугая:

– Да говори же, сука…

Но попугай молчал. Тогда следователя осенило, и он произнес: «Состояние… ухудшилось». И попугай произнес: «Состояние ухудшилось». У следака загорелись глаза, но полностью всю фразу он произнести боялся… Ему нужно было, чтобы попугай повторил то, что слышал по «Голосу Америки», дабы отмерить Арбену побольше. Но тот молчал. Тогда следователь спросил Арбена:

– Значит, распространяете пропаганду? И попугая научили?

– Так он же птица, а не советский гражданин…

– В Советском Союзе – все советское. И птица тоже, это я тебе говорю, следователь МГБ Гордеев. Понял? – добил Арбена следак. – У нас так: если больше двух знают, уже срок за распространение.

Арбен рассмеялся.

– Так он же птица, и к тому же не знает. А вот вы знаете и пытаетесь при мне растлить попугая…

– Зря смеешься, Перич, ты мне это брось. Глазами я все вижу, но не говорю, – начал оправдываться следак… – Да что это я. Где взял говорящего попугая? Вместе с «Телефункеном» подарили?

– Да нет, от отца, с фронта…

– Значит, попугайчик тоже с фронта, тоже трофейный, немецкий значит? Значит, немец?

Арбен вдруг подумал, что следак, вероятно, хочет посадить и попугая, внутренне улыбнулся и сказал ему это. И следователь неожиданно рассмеялся. И вдруг попугай четко и громко произнес:

– Состояние Сталина ухудшилось. Зря смеешься, Гордеев!

Следователь побледнел, забегал по комнате и вдруг открыл форточку, затем достал попугая из клетки и выпустил в окно на мороз…

– Улетел, падла… Никому теперь не скажет, язык свой фрицовский отморозит… А ты…

В общем, дали Арбену Перичу восемь лет за то, что слушал «Голос Америки». Без попугая посадили. Попугай действительно замерз, утром его нашли недалеко от следственного изолятора.

Арбен отсидел только два года, потому что состояние Сталина ухудшилось еще больше. Вернулся он к своим голубям, а они почти все разлетелись. Но больше всего Арбен грустил по попугаю. Где-то через полгода, это уже было примерно в начале пятьдесят пятого, под дверью он нашел повестку в КГБ.

«Опять начинается? Что теперь? Вроде – все чисто. Наверное, не досидел. Решили, что надо весь срок до конца дотянуть…»

Несколько дней мучался и ночей не спал до десяти утра того дня, что был указан в повестке. Ровно в десять он постучал в кабинет к старшему следователю Гордееву.

Арбен первый спросил:

– Что опять?

– Да нет, я вызвал, чтобы сообщить: вы реабилитированы…

– Ну и шуточки у вас, – сказал Арбен и двинулся на выход, но вернулся назад, приоткрыл дверь.

– А попугая тоже?

– Да, но только посмертно, – серьезно ответил Гордеев и уткнулся в бумаги.

Из глубины кларнета

Из безымянной джонки: дом крымчака, город Ак-Мечеть, осень 44го…

Губы полны поцелуев

Не надо
Пояс полон монет золотых
Не хочу
Звезды морские горят в волосах
Угасая
Душу отдай
Ветер дул вчера весь день
Сад опустел
Яблоки катились по дороге
Всю ночь
Я слышал топот табуна
Тебя отдали за богатого
Я уезжаю навсегда
Ты будешь счастлива
Я сохраню твою ресничку упавшую в ту ночь
Мне на ладонь когда мы уходили в степь
Закатную не обернувшись
Батрачить буду дом построю
Чтоб ты заплакала когда узнаешь что другую
Отдадут за нелюбимого
Моя судьба
Летящий лист из сада
В поле
В пустое поле
Без тебя

Деньги в долг – пусть проветрятся

Не ходи из дома если птица кричит
Если плачет человек выходи