Крымская война, 1854–1856

Поражение при Альме потрясло не только Николая I, но и все российское общество. Сергей Аксаков писал: «Я получил сегодня такое письмо от Самарина, какого не ожидал: общественное, политическое положение наше привело его в отчаяние… Положение наше отчаянное: Крым должен быть потерян если не навсегда, то на время. Унижение наше достигло высшей степени…» В лагере же противника в тот вечер, когда закончилась битва, вряд ли кто думал, что сражение, закончившееся победой, принесет в дальнейшем союзной армии много бед, страданий и потерь. Один из французских офицеров, участник битвы за Севастополь, писал своей семье: «Вспоминая теперь о том, что мы говорили после Альмы, ожидая конца войны через три недели, нам следовало бы смеяться над собой, но под Малаховым курганом мы разучились очень громко смеяться».

Подготовка Севастополя к обороне

К началу вторжения неприятеля в Крым Севастополь к обороне, за исключением, пожалуй, обороны со стороны моря, где находился флот и 8 береговых батарей с 610 орудиями, был подготовлен плохо. Да и флот по своим боевым качествам уступал флоту противника. Здесь имелось 14 парусных линейных кораблей, половина из которых были старой постройки. Из семи русских пароходофрегатов только три – «Владимир», «Громоносец» и «Бессарабия» полностью соответствовали классификации того времени как малые фрегаты (от 220 до 400 л. с.) и были вооружены 6—13 орудиями. Пароходы же «Одесса», «Крым» и «Херсонес» еще в 1853 г. являлись каботажными пароходами. Они курсировали на линии Одесса – Константинополь и были вооружены по приказу Корнилова перед самой войной. Пароход «Грозный» (120 л. с., 6 орудий) подходил под класс паровых корветов. В класс пароходофрегатов зачислили и «Корнилов» (бывший «Перваз-Бахри»), который находился в доке, где и сгорел 26 августа 1855 г. На суше же имелось несколько старых или незаконченных укреплений со 145 орудиями на Южной стороне и с 51 орудием на Северной.

К сожалению, призванные защищать вход в Севастопольскую бухту береговые батареи к началу обороны не были полностью вооружены: пустыми оставались казематы и места для орудий на парапетах. Из 533 орудий, стоявших на береговых батареях, к осени 1853 г. было только 28 бомбовых трехпудовых и 160 пудовых единорогов. Большинство орудий на батареях было небольшого калибра – от 12 до 36 фунтов. В то же время многие линейные корабли русской и союзной эскадр имели на нижних палубах только тяжелые бомбические пушки. Получалось, что на одном корабле бомбических пушек было больше, чем на вооружении всей Севастопольской крепости. Учитывая недостатки расположения береговых батарей и их вооружения, уже после начала войны князь Меншиков приказал расставить линейные корабли по диспозиции таким образом, чтобы бортовым огнем они могли поддерживать береговые батареи.

Не будучи уверенным в возможностях береговых батарей закрыть вход в Севастопольскую бухту, В. А. Корнилов провел учебные военные действия. 11 сентября 1853 г. по его приказу 8 линейных кораблей двумя колоннами, с десантом в баркасах на буксире, провели «примерную атаку» Севастопольской бухты под огнем (холостыми снарядами) береговых батарей. Маневр Корнилова указал не только на неправильное представление о силе вооружения, но и еще раз на недостатки приморских укреплений.

Вице-адмирал русского флота В. А. Корнилов, проверив состояние укреплений Севастополя, подал главнокомандующему войсками Крыма князю А. С. Меншикову проект по укреплению Севастополя, при этом многие работы севастопольцы брались выполнить за свой счет. Но А. С. Меншиков к этому проекту отнесся скептически. И все же В. А. Корнилов настоял на том, чтобы подрядчику Волохову было «разрешено выстроить на собственный его счет» башню для защиты рейда со стороны моря. Эту башню Волохов закончил за два дня до высадки союзников, а в первый день бомбардировки именно эта башня спасла рейд от подхода неприятельского флота вплотную к берегу.

По предложению В. А. Корнилова в глубине бухты начали производить земляные работы для новых батарей. Уже в январе 1854 г. закончились работы по строительству Двенадцатиапостольской, Парижской и Святославской батарей. На них установили 59 орудий. В апреле того же года вошли в строй батареи, построенные в районе Константиновской. По предложению Корнилова на этой батарее усилили артиллерию – установили 10 трехпудовых бомбовых пушек. Усиливались и остальные батареи. Прошло немного времени, и В. А. Корнилов вновь приказал испытать береговую батарею. Пароход «Бессарабия», взяв на 640-метровый буксир старый тендер, повел его с моря малым ходом по створной линии на Севастопольский рейд. По мишени открыли огонь орудия Константиновской и батареи № 10. К сожалению, опыт не удался: с первыми же выстрелами был перебит буксирный канат, а новой попытки делать не стали.