Крымская война

Эта мера была предпринята в расчете на лучший прием во Франции с ее полонофильскими симпатиями и значительной польской общиной. Эти ожидания не оправдались. Французское правительство, по меткому замечанию русского современника, «не знало пределов своему высокомерию и самообольщению». Не отставало от него и общество. 4 июня 1867 г. при посещении Александром II Дворца Правосудия в Париже он был встречен демонстративными выкриками «Да здравствует Польша!» адвоката Шарля Флоке. Еще через два дня, 6 июня, в Булонском лесу на Александра II было совершено покушение А. И. Березовским, суд над которым превратился позже в демонстрацию симпатий французской общественности к польским революционерам. И, хотя покушавшийся был приговорен 15 июля к пожизненной каторге, это никак не сказалось положительным образом на русско-французских отношениях. Протокольные мероприятия — огромный парад 6 июня, в котором принимало участие около 60 тыс. человек, торжественные встречи русского и французского императоров и прусского короля — не смогли смягчить неприятного ощущения от пребывания Александра II в Париже. Не были обнадеживающими и результаты переговоров Горчакова с Наполеоном III, которые состоялись 3 июня 1867 г. О самом важном для России вопросе — отмене ограничительных статей — не было сказано ни одного слова. Обращение к Критскому вопросу привело к очередной констатации разных позиций двух стран на востоке. Таким образом, поездка Александра II и Горчакова в Париж не привела к улучшению русско-французских отношений. Россия продолжила сближение с Пруссией.

Франко-прусская война привела к быстрому падению Второй империи. 2 сентября 1870 г. она капитулировала. В плен сдалось 83 тыс. французских солдат и офицеров во главе с императором Наполеоном III, с учетом сдавшихся в ходе боев 29 августа — 1 сентября в плен попало 104 тыс. чел. Узнав об этом, Ф. И. Тютчев дал удивительно верную оценку случившемуся: «Все потеряно, и главным образом честь». Уже после первых неудач Наполеону предлагали вернуться в столицу, но он так и не решился сделать это до решающего сражения. Император хотел прибыть в Париж победителем.

Официальный орган русского МИДа — Journal de St.-Petersbourg — отреагировал на новости с театра военных действий статьей, автор которой, с одобрения Горчакова, подводил итоги случившегося. Россия не может поздравить себя с переворотом в европейском равновесии, но «слова тут не помогут», ибо Франция расплачивается за свои политические ошибки и свои «национальные пороки» — она не давала Европе «жить спокойно» со времени Наполеона I и «это 1807 г. породил 1870».

Илл. 102 Иван Айвазовский. Крымский Пейзаж с парусником. 1874

19 (31) октября 1870 г. русское правительство циркулярной депешей А. М. Горчакова возвестило, что ввиду многих нарушений Парижского мира 1856 г., совершенных другими державами, Россия не считает себя более связанной его ограничительными статьями. «Пятнадцатилетний опыт доказал, — говорилось в ней, — что это начало (нейтрализация Черного моря — А. О.), от которого зависит безопасность границы Российской империи с этой стороны во всем ее протяжении, имеет лишь теоретическое значение. В самом деле: в то время, как Россия разоружалась в Черном море и даже посредством декларации, включенной в протоколы конференции, прямодушно воспрещала самой себе принятие действительных мер морской обороны в прилежащих морях и портах, Турция сохраняла право содержать в Архипелаге и в проливах морские силы в неограниченном размере; Франция и Англия могли по-прежнему сосредотачивать свои эскадры в Средиземном море… По отношению к праву, наш Августейший Государь не может допустить, чтоб трактаты, нарушенные во многих существенных и общих статьях своих, оставались обязательными по тем статьям, которые касаются прямых интересов его империи».

Россия возвращала себе право вооружения на Черном море, не возражая против восстановления такого же права у султана и заверяя всех, что не имеет ни малейшего желания возбудить Восточный вопрос. Как и предсказывал на Царскосельском совещании Горчаков, реакция на это заявление ограничилась «войной на бумаге». Разгромленная в 1866 г. Австрия, превратившись в Австро-Венгрию, не желала новых войн, Великобритания не могла себе позволить вону с Россией без мощного союзника на континенте. Наиболее болезненное наследие Крымской войны — ограничительные статьи на Черном море — ушли в область истории.