Крымская война. Соотечественники

Спецназовцы переглянулись, с трудом сдерживая ухмылки. Белых беспомощно пожал плечами.

* * *

— Кусючий, гаденыш… — пожаловался Карел, баюкая пострадавшую руку. Еще немного — и до кости!

Малыш Мишо сидел в углу бледный, перепуганный, с руками, скованными пластиковыми стяжками. Когда Карел, удивленно присвиснув, сграбастал мальчишку за шиворот, тот вцепиться зубами в запястье спецназовца чуть выше края перчатки.

— Надо сделать прививку от столбняка. — посетовал Змей. — Может, он бешеный?

— Как вам не стыдно? — возмутилась Фро. — Вы звери, господа! Это же сущее дитя! Сами виноваты, кто просил вас так грубо хватать?

Белых с трудом сдержал усмешку.

«…и эта женщина недавно советовала сбросить труп в канализацию…»

— А какого хрена ему надо на нашей крыше? — не сдавался Карел. — Мы, вроде, трубочистов не вызывали? Расспросите его, Ефросинья Георгиевна!

Фро склонилась к юному пленнику. Тот сжался в комочек и попытался слиться со спинкой стула. Женщина сделала успокаивающий жест и ласково заговорила по-французски.

— Дайте ему пахлавы, что ли… — посоветовал Змей, роясь в сумке. — Может, разговорится?

Спецназовцы давно прикончили последний шоколадный батончик. Пополнить запасы в здешних кондитерских лавочках не удалось (твердый молочный шоколад здесь еще не придумали), пришлось обходиться медовой пахлавой из лавочки на Рю де Тампль, где торговали восточными сладостями. Тягучее коричневое лакомство с кусочками грецкого ореха восполняло недостаток калорий не хуже «Сникерса».

Одолев кусочек приторной массы, пленник разговорился.

Фо выслушала, то и дело кивая, вручила мальчугану новую порцию пахлавы, погладила по чернявым волосам и повернулся к Белых.

— Его зовут малыш Мишо. Он подручный трубочиста, живет в Латинском квартале. Нас обнаружил после убийства Ротшильда — заметил вас, милостивые господа, на крыше и стал следить. Прошелся за вами до прошлого нашего убежища, а потом и сюда.

Карел замысловато выругался. Белых едва сдержал усмешку: кто бы мог подумать, что матерых спецназовцев, мастеров тайных операций, выследит мальчишка-трубочист?

— Не повезло… — сокрушенно развел руками Змей. Он работал в паре с Карелом и отвечал за подстраховку. Строго говоря, это был, прежде всего, его прокол. — Откуда было знать, что этот чумазоид с ночи торчал на крыше соседнего дома?

— Я вам говорилль… — наставительно заметил Лютйоганн. — Швоунн… как это по рюсский… трьюбочьистт, й-а-а. В Дойчлянд швоун есть старинный хандверк… ремесльё. Один знайт все другой ф-ф город. Как увиделль вас — сразу тревожиллься.

— А Ганс-то прав… — заметил Белых. — Зря мы его не послушались. По ходу, местные трубочисты — что-то вроде средневековой профессиональной гильдии. Все друг друга знают, если увидят чужака — немедленно встревожатся.

— Верно, — кивнула Фро. — Для обывателей они все на одно лицо, и дети и взрослые, а вот сами сразу узнают чужака, стоит только увидеть. Впрочем, не волнуйтесь господа — наш гость уверяет, что никому не успел о нас рассказать.

— А он умеет читать? — поинтересовался Белых.

Мальчишка кивнул в ответ на быстрый вопрос Фро.

— Тогда спросите, где баррикада, о которой здесь пишут?

Мальчишка вгляделся в прокламацию, обрадовано закивал и начал взахлеб тараторить.

— Знает. И баррикаду, и этих троих, о которых говорится в листовке. Говорит — один из них, Боске, живет в Латинском квартале. Очень храбрый и справедливый, все им восхищаются. Говорит — весь Латинский квартал пойлет за ним свергать императора!

— А что это он так легко нам все выкладывает? — с подозрением осведомился Змей. — А, ежели мы хотим этого Боске грохнуть?

Фро не успела перевести, как юный трубочист энергично замотал головой:

— Он не верит, что вы полицейские шпики, потому что убили того господина в карете. Говорит — это важный банкир, ездит во дворец Тюильри и его охраняют жандармы. А раз вы его убили — значит, вы за народ и против власти! Он сначала вас испугался, а теперь все понял и не боится. Говорит — он, как и все савояры, будет помогать людям на баррикадах против полиции и солдат!

— Тоже мне, Гаврош… — буркнул Змей. — Слышь, командир, а может он отведет нас туда по крышам? Осмотримся, прикинем, что к чему? Ефросинья Георгиевна, переведите, что мы не шпики, а наоборот, хотим, помочь!

Белых уже принял решение:

— Ефросинья Георгиевна, объясните этому борцу с тиранией, что от него требуется. Вы с Гансом остаетесь на базе, Вий проследит. И даже слушать не желаю! — упредил он протестующий возглас Фро. — Переводите лучше статейки, я там пометил в газетах. Вернусь — изучу. Остальным готовиться — гранаты, дымы, МОНки, все дела. Гринго — пулемет. Через тридцать минут выдвигаемся.

III

Париж, предместье Сент-Антуан

— Снарк, я Змей, чисто!

— Змей, Гринго, внимательнее. Возможен обходной маневр по переулку!

— Хрен им, а не обходной маневр! Мы в подворотнях МОНок понатыкали, кровью умоются.