Крымские каникулы

И заправщик действительно как будто не преследовал никакого корыстного интереса. Даже отказался от щедрых чаевых за свои услуги. Дескать, под этим щедрым южным небом принято бескорыстно помогать человеку – просто потому, что он тебе чем-то приглянулся. Эти двое на «Волге» были ему ровесниками, так почему бы не сделать гостям солнечного Крыма приятное – просто так, от души.

Заправщик принялся расписывать парочке прелести какого-то особого места. По его словам, Ялта по сравнению с ним просто вонючая, переполненная туристами дыра. Ему же известен уголок, ещё не изгаженный современной цивилизацией. Мол, в прежние годы там была запретная территория. В начале пятидесятых сам Берия облюбовал в тех краях себе место под строительство новой дачи. Только вскоре его расстреляли, и строительство остановилось. Но кусок берега и прилегающая земля ещё лет двадцать оставались в ведении «органов». Везде пансионатов понастроили, а там их нет. Поэтому море там чистое, рыбалка великолепная, в лесу родники бьют и белки непуганые бегают. Отдыхают в «секретном» посёлке лишь те, кто сам от знакомых узнал. То есть, «Сарафанное радио». Местечко это у местных в шутку зовётся «Затерянным миром», а ещё «Жемчужной Ривьерой». – И как это далеко? – поинтересовался смуглолицый владелец «Волги». Заправщик ответил, что на машине не так уж и далеко. И объяснил, где следует свернуть с основной дороги. – Но Сабир, нас ведь ждут в интуристовском кемпинге! – напомнила своему спутнику подруга. Молодой человек рассеянно взглянул в её сторону. – Да, да, я помню… Только мысли его явно уже витали в красочно описанных ему краях. А заправщик наклонился к самому уху молодого человека, и по мере того как он что-то тихо ему втолковывал, выражение лица молодого узбека делалось всё более мечтательным и азартным. Наконец оно стало непреклонно-решительным. – Мы заедем туда, Гули! – объявил он спутнице свою волю.

На Востоке не принято спорить с мужчиной, даже если ты и твой молодой муж комсомольцы. Это на людях вы можете презрительно критиковать дикие нравы предков, но всё равно традиция жива. И она велит женщине, что последнее слово всегда остаётся за главой дома… И всё же, если у тебя медовый месяц, не хочется выглядеть тираном в разочарованных глазах подруги. Заметив, как обиженно надулась его юная избранница, молодой человек смягчился и ласково проворковал: – Тебе там понравиться, Гули. Если нет, мы сразу уедем. Обещаю тебе.

Он ещё что-то с нежностью добавил на своём языке, отчего щёки девушки зарделись, и она стыдливо опустила волоокие глаза. – Вам там непременно понравиться! – убеждённо повторил заправщик и обаятельно улыбнулся. – Поезжайте, не пожалеете! Он даже записал парочке адресок, где можно остановиться. – Скажите, что от Алика. Хозяева специально держат гостевой домик для молодожёнов. Они хоть старики, но с понятием.

Заправщик понимающе подмигнул жениху: – Вам ведь нужно тихое место с красивыми видами из окна. И чтоб никто не мешал…

Гордею было очень неловко перед Митяем и его мировым дядькой. Их изумило и даже немного обидело то, как неожиданно он поменял свои планы. Но на то он и отпуск, чтобы быть постоянно открытым для новых приключений и возможностей. Мазаев попытался объяснить свои мотивы. При этом менять принятое решение было не в его привычках. Так что любые уговоры были тут бессмысленны. В конце концов, они, кажется, поняли друг друга и душевно пожали друг другу руки на прощание. Дядя Митяя даже предложил подвезти его до нового места, но Гордей поблагодарил и отказался. Хватит и того, что он невольно обидел хороших людей. Забрав свою сумку, Мазаев вышел на шоссе и стал ловить попутку в обратном направлении. Вскоре на его поднятую руку притормозил грузовик с портретом Сталина на лобовом стекле.

Глава 4

Водитель грузовика остановил свой «ЗИЛ» возле неприметного съезда с трассы. Какой-либо указатель здесь отсутствовал. Не удивительно, что место, куда вела тайная дорога, прозывалось «Затерянным миром».

Метров через пятьдесят от шоссе Мазаев наткнулся на шлагбаум. Его запретительная стрела застыла в вертикальном положении, словно восклицательно поднятый палец. Судя по ржавчине и облетевшей краске, её не опускали уже очень давно. Рядом зиял тёмными провалами окон полусгнивший дощатый остов будки часового.

Отсюда дорога начинала плавный спуск. Над головой одинокого путника сомкнулась высокая крона букового леса, едва пропускающая солнце. Здесь царил таинственный полумрак. Шагать по прохладе, вдыхая лесную влажность и слушая птичий щебет, было легко и приятно. Молодой человек отмахал километра два, пока ему не повстречался горный ручей. Он присел на камень, снял кроссовки и окунул ноги в прохладную воду. Было очень тихо. Вокруг деревья-великаны. Каждое горделиво стояло отдельно, отчего видно было далеко, словно в корабельной роще. От высокой влажности по земле клубилась полупрозрачная дымка, – то ли туман, то ли испарения растительности, как в тропическом лесу.