Крымские мечты. Том 1

Это был риторический вопрос. Никто не думал, что наша Родина через двадцать лет станет именно такой. За столь короткое время великая и могучая страна, которую все уважали и боялись, превратилась в страну пошлых развлечений и тряпок. «А вдруг повезёт», – думают люди, открывая очередное рискованное предприятие, но чаще всего – не везёт. Нынешняя страна – это не просто развратная страна, это страна одноразовых, некачественных продуктов. И если кто-то захочет выделиться качеством и душевностью, его поднимут на смех, а без финансирования со стороны потребителей невозможно выжить. Сферы влияния поделены, более сильные захватили то, что им не принадлежит. «ГЭС построены кровью народа», – сказали «хозяева мира» и приватизировали эту кровь.

А тем временем, семья Родченко миновала причал, на котором останавливался современный лайнер, и огромный тоннель, загромождённый решёткой. Его предназначение пока оставалось неясным для них. Набережная закончилась, дальше пошли камни, трава и палатки. Пляжи были не облагороженными, отдыхающие размещались на огромных камнях и бунах.

Дальше они увидели…нудистов. Трое мужчин и две женщины, ходили по острым камням, не стесняясь своего тела. Надпись «Blue Nude» и перечёркнутые трусы говорили о принадлежности этого пляжа нудистам и лицам нетрадиционной сексуальной ориентации.

– Когда человек каждый день приходит с работы уставший, ему некогда думать о всяких глупостях. В СССР все работали, все были заняты, такого не было. Эти люди проповедуют свою философию единения с природой, которая заключается отнюдь не в том, чтобы убрать после себя мусор на пляже, а только в том, чтобы снять трусы, и извините, ходить на глазах у других людей с голой жопой. Вот до чего довела эта ваша свобода! – с досадой сказал Дмитрий и отвернулся от этого места разврата.

– Философия философией, но, по-моему, ходить по пляжу голым ты имеешь право, если это твой личный пляж. А тут ходят другие люди, причём даже дети. Что они видят? Чему эти люди их научат? И какими наши дети вырастут из-за этого?! – негодовала Мария.

– А может им просто жарко, – предположила Аня.

– Аня! – хором закричали на неё родители.

– Да шучу я, шучу. Я понимаю, дорогие мои родители, что эти люди – психи, сдвинутые по фазе. И потом, зачем раздеваться, если даже показать нечего. Пойдём дальше.

И они пошли дальше по береговой линии, ибо созерцать море и камни значительно приятнее. Минуя сие неспокойное место, отдыхающие вышли на широкий пляж, засыпанный галькой, где люди были уже в купальниках. Однако по желанию Ани, они пошли ещё дальше. По пути им встретился прообраз будущего пляжа, туда давно завезли каменные глыбы, приделали крючки к ним, но на этом всё закончилось. Бунам и крючкам уже больше двадцати лет, их взяла ржавчина, которую уже невозможно побороть. Однако не зря Кацивели называют посёлком творческих людей. И среди этой разрухи, запустения и полной беспросветности, на бунах и каменных глыбах красовались элементы граффити. А что делать? Если пляжа нет, то пусть хотя бы искусство останется.

– Папа, сфотографируй меня на фоне этих штук! – попросила Аня.

– Доця, ну зачем тебе туда лезть? Нашла что делать! – кричала мама.

– Ладно, мам, меньше разговаривай! Пап, я залезла, давай щёлкай быстрее, я в такой позе долго не выдержу. Ну! – и летящей походкой с улыбкой на лице она была готова к заветному кадру.

Дмитрий сфотографировал дочь, и они пошли. Они прошли совсем немного и заметили уже подготовленный «фундамент» для будущего пляжа, состоящий из каменных плит с выпирающими наружу ржавыми крючками. Море заливало плиты, отдыхать на таком пляже можно было, но не хотелось. А всё потому, что этот пляж как не рождённый ребёнок: ты всей душой привязался к нему, но поскольку он ещё не сформирован и не готов, то поневоле боишься, что любое прикосновение к нему будет стоить жизни тебе и ему. Однако был на этом недостроенном пляже и тот человек, который не боялся предрассудков.

– Мам, пап, смотрите…задница, – закричала Аня, когда увидела на пляже мужчину, стоящего неглиже.

– Аня! Ну сколько можно! – строго крикнула мама.

– А я причём? Это он стоит.

– Эх, развелось этого разврата! Общество потребления. До чего мы дожили! – возмущался отец.

– Пап, он уже трусы надел. Странно, что они у него вообще были.

– Да успокоишься ты или нет!

– А что я? Почему всё время я? Пойдёмте дальше!

– Куда уж дальше, Аня? Там обрыв, не пройти.

– Ну ты же видишь, что там ступеньки есть, пройти можно.

– Вот ты и иди, а мы с папой назад пойдём, сколько можно бродить по этой жаре, – высказалась мама.

– Ну вот так всегда! Хотя, может это и есть пляж Понизовки, ну так он же не галечный… Мам, пап, подождите меня! – и Аня побежала догонять своих родителей.