Читаем Крымский излом. Часть 4 (СИ) полностью

Ах, как сейчас генералу Голованову хотелось бы самому подняться в кабину тяжелого бомбардировщика, чтобы лично нанести по врагу удар новым оружием. Но нельзя… Уже нельзя, ведь теперь он главком Авиации Дальнего Действия, а не простой летчик. И его работа – руководить действиями подчиненных, а не лично вылетать на задания. Если все пройдет удачно, то этот день, 29 апреля 1942 года, возможно в будущем станут называть днем рождения советской стратегической авиации.

Экипаж поднялся в кабину и лестницу убрали. Оглушительно стрельнув выхлопом, запустился первый двигатель, четырехлопастной винт закрутился, превращаясь в сверкающий круг. Вслед за ним запустили второй, потом третий и четвертый двигатели бомбардировщика. Вскоре моторы прогрелись, и стреляющие выхлопы сменились низким ровным гудением. Приоткрыв форточку пилотской кабины, майор Пусэп показал генералу Голованову задранный вверх большой палец. Командующий АДД кивнул, и аэродромные техники убрали тормозные колодки из-под огромных колес. Двигатели зарычали громче, и огромный самолет, медленно тронувшись с места, не спеша покатил по рулежной дорожке к началу бетонной ВПП.

Там он ненадолго задержался, потом командир корабля плавно передвинул сектора газа всех четырех моторов, переводя их с малых оборотов на максимальный режим. В тот момент, когда колеса уже были готовы пойти юзом, майор Пусэп отпустил педаль тормоза, и самолет, разгоняясь, все сильнее и сильнее помчался по бетонке ВПП. Несмотря на 2500-килограмовую бомбу в бомболюке и полный запас топлива, самолет разгонялся уверенно и энергично. Сказывалась возросшая почти на четверть тяга новых двигателей АШ-82Ф.

То ли еще будет, когда на самолеты Пе-8 начнут устанавливать уже закупленные в США двигатели Pratt&Whitney R-2800 мощностью в 2100 лошадиных сил. Генералу Голованову было известно, что первая партия из ста таких американских авиамоторов и запчастей к ним уже поступила в Мурманск. Еще двести таких же двигателей должны были поступить в СССР через месяц. И последняя сотня из четырехсот, уже оплаченных, должны были прийти в Советский Союз в конце сентября.

Этого было вполне достаточно для переоборудования всех двадцати четырех боевых самолетов 45-й авиадивизии АДД, и создания запаса двигателей для выпуска еще пятидесяти самолетов Пе-8, а также формирования обменно-ремонтного фонда моторов, утраченных или поврежденных в процессе боевой эксплуатации.

Никаких неприятных сюрпризов с поставками этих двигателей не ожидалось. В этой реальности СССР очень плотно контролировал трассу Арктических конвоев, и кригсмарине совместно с люфтваффе в Норвегии, несмотря на все истеричные приказы из Берлина, боялись лишний раз высунуть нос из своих баз, чтобы не привлечь к себе внимание молодого, но уже весьма зубастого советского Северного флота, и входящей в его состав эскадры Особого назначения.

Но вернемся к майору Энделю Пусепу, который только что, в 04.35, оторвал свой самолет от бетонки ВПП, и теперь уверенной рукой направил его вверх, начав набор высоты. Курс проложенный капитаном Штепенко первоначально вел на северо-запад, примерно в направлении на Новгород. Четыреста километров, то есть почти час, самолет майора Пусэпа летел над своей территорией, постепенно набирая высоту. Уже над Калинином бомбардировщик шел на высоте более пяти тысяч метров, после чего моторы стали наддуваться турбокомпрессорами, а экипаж надел кислородные маски. При подлете к Валдаю Пе-8 почти уже достиг высоты 10 тысяч метров, и самолет, совершив вираж, далее, продолжая потихоньку набирать высоту, взял курс на запад, в сторону Пскова, намереваясь выйти к Балтике вдоль северного берега Рижского залива.

Скорость у земли, составлявшая всего триста километров в час, на высоте пять тысяч была уже в пределах четырехсот километров, а на высоте десяти тысяч метров вплотную приблизилась к четырем с половиной сотням километров.

На рассвете, в 07.00, находясь на высоте одиннадцати тысяч метров, и в ста километрах западнее острова Эзель, Эндель Пуэсэп развернул свой самолет на юго-запад, в направлении острова Борнхольм. Над ним был сделан еще один поворот, и в воздушное пространство Третьего Рейха самолет вошел с севера. Это было сделано для того, чтобы внезапно для ПВО Рейха атаковать наземные цели. Кроме того, в устье Одера, неподалеку от Штеттина, находилась и один из подлежащих бомбардировке объектов – завод по производству синтетического горячего в Политце.

По мере приближения к побережью Германии редкая кучевая облачность сменилась плотными дождевыми тучами. Нигде внизу не проглядывалось и клочка воды или суши, так что, с одной стороны, никто не заметил пересекающий рубеж ПВО Германии одиночный советский бомбардировщик, а, с другой стороны, завод синтетического бензина в Политце, к сожалению, оказался недоступен для применения корректируемых бомб.

Перейти на страницу:

Похожие книги