Крымский излом: Крымский излом. Прорыв на Донбасс. Ветер с востока

В дверь тихонько вошел Поскребышев.

– Товарищ Сталин, там…

– Кузнецов или Рокоссовский? – быстро спросил Сталин.

– Оба, – ответил Поскребышев.

– Зови, – сказал вождь, делая Берии знак пока помолчать.

Военачальники вошли и замерли у порога. Что они могли подумать, увидев рядом со Сталиным Берию? Но ни у того, ни у другого на лице не дрогнул ни один мускул. Нервы у них и в самом деле были железные. Сталин дождался, пока оба отдадут ему честь и отрапортуют, потом кивнул. Сделав шаг назад – так, чтобы Берия, Кузнецов и Рокоссовский оказались вместе, – Сталин негромко сказал:

– Товарищи, есть мнение поручить вам миссию особой важности.

По выражению лица Кузнецова и Рокоссовского было видно, что они отчаянно пытаются сообразить – какая именно задача может соединить столь разных людей.

Николай Герасимович Кузнецов – тридцатисемилетний адмирал и нарком Военно-морского флота, один из самых успешных русских и советских адмиралов после Макарова и фон Эссена.

Константин Константинович Рокоссовский – сорокапятилетний генерал-лейтенант, талантами не уступающий знаменитому Жукову и в то же время лишенный его хамства и мародерских замашек.

Ну, и Лаврентий Павлович Берия – сорокатрехлетний партийный и советский деятель, нарком внутренних дел, куратор множества секретных проектов.

Ничего общего.

– Но, товарищ Кузнецов и товарищ Рокоссовский, порученная вам миссия связана с делом особой важности. В случае нарушения режима секретности… Словом, вы понимаете, какую ответственность на себя берете. У вас, товарищи, есть последний шанс отказаться.

Кузнецов мотнул головой:

– Товарищ Сталин, лично я никогда не отказывался ни от выполнения приказов командования, ни от поручений партии.

Рокоссовский кивнул, соглашаясь:

– Товарищ Сталин, сейчас идет война, и любое ваше поручение я воспринимаю как боевой приказ. А его нужно выполнять любой ценой.

Сталин взял со стола два уже заполненных Поскребышевым бланка расписок.

– Товарищи, вот подпишите это и приступим, – он внимательно посмотрел на Кузнецова, да так, что тому стало не по себе. – А вам, товарищ Кузнецов, категорически запрещается без моего личного разрешения передавать нашим западным союзникам любую информацию, еще раз повторяю: любую! А то может произойти… несчастье. Ладно, надеюсь, что в этот раз… Подписали? Ну и отлично!

Верховный взял со стола большой пакет из плотной бумаги и протянул его Кузнецову.

– Посмотрите, товарищ нарком. Может быть, это вас заинтересует.

В пакете были фотографии, четкие, яркие, цветные. Корабли незнакомых футуристических очертаний под старорежимным Андреевским флагом. И среди них – огромный авианосец, на широкой корме которого надпись большими бронзовыми буквами: «Адмирал Флота Советского Союза Николай Кузнецов». И всегда невозмутимый и сдержанный адмирал, пожалуй, впервые в жизни был близок к обмороку. Ноги у него подкосились, и он без разрешения Верховного присел на краешек стула. Сталин понимающе усмехнулся и чубуком трубки разгладил прокуренные усы.

Пока адмирал, с трудом вышедший из ступора, дрожащими руками перебирал фотографии, генерал-лейтенанту Рокоссовскому был вручен другой пакет. Хищные бронированные машины с острым носом и сдвоенной пушкой в маленькой конической башне, а под ними подпись: «БМП-3Ф».

Большие приземистые танки, опирающиеся на могучие гусеницы, из широких плоских башен торчат длинноствольные пушки почти корабельных калибров. Подпись под фотографией: «танк Т-72».

Нечто на танковом шасси, увенчанное коробчатой конструкцией, напоминающей пчелиные соты. Подпись: «ТОС-1А Солнцепек».

Большой грузовик с массивными колесами, с пакетом труб вместо кузова, отдаленно напоминающий систему залпового огня БМ-13, и подпись: «РСЗО Смерч».

Бойцы в окопах в незнакомой форме грязно-оливкового цвета, странно бочкообразные в груди и с ног до головы увешанные оружием. У нескольких в распахнутом вороте тужурок видны полосатые тельняшки. Ни одной знакомой модели оружия: ни карабины с длинными изогнутыми магазинами, ни пулеметы нельзя привязать ни к одной стране мира.

Правда, среди них как свои среди своих привольно расположилось несколько краснофлотцев с самозарядными винтовками Токарева в руках. Подпись под фото: «Позиции батальона морской пехоты „Балтика“ под Саками 05.01.42».

Еще одно фото. На нем немецкий генерал в кителе, фуражке и, о конфуз, в кальсонах, в окружении бойцов в черных комбинезонах, странных круглых шлемах с забралами. И подпись: «Генерал Манштейн в гостях у спецназа ГРУ».

Сталин прервал затянувшуюся паузу:

– Товарищи, должен вас заверить, что все это не шутка и не фотомонтаж. Это есть! И именно вам с этим теперь предстоит работать. Именно эта сила, внезапно появившаяся в нашем мире из две тысячи двенадцатого года вечером четвертого января, разнесла в пух и прах 11-ю германскую армию и практически уже освободила Крым.

Вы, товарищ Рокоссовский, назначаетесь командующим Крымским оборонительным районом, который будет включать в себя все наши части, дислоцированные в Крыму. Но главной ударной силой должна стать Отдельная тяжелая механизированная бригада ОСНАЗА РГК.