Крымский выбор

Сначала я был командиром взвода, затем ушел помощником к ставшему крымским премьером Сергею Аксенову. Командующий народным ополчением Михаил Шеремет назначил меня командиром первой роты, которая насчитывала 168 человек. У нас была установлена строгая армейская дисциплина, сухой закон, а из оружия поначалу были только черенки от лопат и щиты, которые нам сделали кузнецы. Мы были, по сути, с голыми руками, но порядок наводили, и по крайней мере на тот момент преступность в Симферополе упала практически до нуля.

В те дни по всему Крыму в ополчение, насколько я знаю, записалось около 2,5 тысяч человек, а неофициально насчитывалось тысяч до 10. Работали бесплатно, питание организовывали сами, помогали знакомые предприниматели и простые крымчане, а форму и оружие нам выдали, когда мы в военкомате приняли присягу. Правда, когда стало ясно, что кровопролития удастся не допустить, оружие мы сдали. Тем не менее на тот момент ополчение было полноценной боевой единицей, а в планах было и формирование полноценной дивизии. Отработав смену на основной работе, люди выходили на дежурство, в патрули, приезжали в штаб на улице Долгоруковской, докладывали об инцидентах и получали конкретные указания. Сергеем Аксеновым перед нами была поставлена задача не допустить того, что произошло в Киеве, а также случаев мародерства, захвата административных зданий, и не пустить в Крым «Правый сектор» и прочих экстремистов, которые тогда уже начинали бесчинствовать в разных регионах Украины.

Глава 4

А еще одним переломным для меня моментом стала Корсуньская трагедия.

23 февраля меня вызвал председатель крымского парламента Владимир Константинов, сообщил о массовом избиении в Черкасской области в ночь с 20 на 21 февраля крымчан, возвращавшихся с акций «Антимайдана», и дал поручение срочно сформировать комиссию по расследованию этого происшествия: «Изучите этот вопрос, соберите сведения о пострадавших на местах, а Верховный Совет окажет всестороннюю помощь!»

Спикер подписал распоряжение о создании комитета по защите прав людей, пострадавших от майдана, и я начал его формирование – пригласил независимого юриста Андрея Чумаченко, которому я очень благодарен за активное участие на общественных началах, подключил других юристов, нескольких депутатов, журналистов. Мы дали в газетах объявления о создании комитета и вскоре получили первые записи видеосъемки, к нам начали приезжать первые пострадавшие, после чего мы поехали в регионы полуострова опрашивать людей. И стало понятно, что произошло нечто ужасное. Оказывается, можно беспрепятственно остановить автобусы, в которых ехало около 350 человек крымчан, избивать палками, и пытать их, и несколько часов издеваться над беззащитными людьми, заставляя их при этом петь гимн Украины только за то, что они просто были на «Антимайдане»! Это было даже страшнее, чем швыряние коктейлей Молотова в бойцов «Беркута», ведь одно дело – силовое противостояние, а совсем другое – глумление над мирными безоружными людьми.