Крымский выбор

В 2010 году я был избран в Верховный Совет Крыма, в котором возглавил Постоянную комиссию по образованию и науке, делам молодежи и спорту. Мы были частью представительской ветви власти, и задачей нашей комиссии было находить и выявлять проблемы в подведомственных сферах, вносить предложения к принятию соответствующих решений в этих отраслях и через парламент автономии принимать решения, которые должно было исполнять правительство Крыма. К сожалению, принимаемые решения часто носили декларативный характер, хотя иногда удавалось и оказывать финансовую поддержку отрасли, участвовать в регулировании хозяйственной деятельности учреждений средней и высшей школы, дошкольных заведений. В рамках украинского законодательства мы имели право вносить до 20 % изменений в учебные планы и, конечно, старалась этим полномочием пользоваться. Это было очень важно, учитывая, что к 2014 году в учебных планах в старших классах осталось по два часа русского языка и литературы — по сути, эти предметы были уже практически выведены из программы. И все же от большой политики очень долгое время мы как бы оставались в стороне, зная ревнивое отношение Киева к этому вопросу и не желая лишний раз обострять отношения с центральными органами власти в Украине.

Тем не менее политизироваться крымский парламент начал все же не в ноябре 2013 года, после первых митингов, провокаций и столкновений на Евромайдане, а несколько раньше, когда началась работа над законом Кивалова и Колесниченко «Об основах государственной языковой политики в Украине». К этой работе подключились и мы: и президиум Верховного Совета, и наш комитет в частности. Вместе с коллегами из других депутатских комитетов мы внесли в проект документа больше 60 поправок. В конце концов закон был принят, но, по сути, он оставался бездействующим даже при Януковиче — без финансовой поддержки применять его было невозможно. Хотя просили мы и не так много, понимая, что статуса государственного для русского языка мы не добьемся с учетом существующего расклада сил в Верховной Раде Украины, несмотря на декларативные заявления Партии регионов. Вполне осознавали мы и то, что нам не удастся кардинально изменить и «сетку» изучения русского и языков национальных меньшинств — этому всячески препятствовало министерство образования Украины даже при наличии этого «закона Кивалова — Колесниченко».

Не лучше обстояло дело и с формально предоставленной нам возможностью готовить свои учебники, учитывая обязательность их согласования через минобраз Украины. Впрочем, нам удачно удалось подготовить учебник по краеведению: хорошо поработал университет имени Вернадского, профессура которого нас поддерживала. Старались мы увеличить и сегмент преподавания русской истории и русского языка и плотно работали в этом направлении с крымскими татарами, пытаясь добиться такой же возможности для крымско-татарских классов, поддерживали общины греков и караимов и других национальных меньшинств, старались вводить их языки и историю в учебные программы, а не ограничиваться факультативами.

Глава 2

Но все же основная «большая политика» пришла в Верховный Совет Крыма после того, как президент Украины Виктор Янукович отказался подписывать соглашение об ассоциации с ЕС и в Киеве начались волнения. В то же время восточные и юго-восточные регионы Украины — Харьков, Луганск, Донецк, Крым, Одесса и некоторые области в центре — выступили категорически против вступления Украины в эту ассоциацию, понимая, куда нас тянут: затем могло последовать и желание вступить в НАТО.

Юго-восточные области выступали против ассоциации еще и потому, что их экономика на 70 % была интегрирована с Россией и разрыв налаженных кооперационных связей с предприятиями «северного соседа» грозил неминуемым крахом целым украинским отраслям. В связи с этим обратились к президенту и руководители Украинского союза промышленников и предпринимателей, которые просили главу государства отложить подписание договора об Ассоциации, который, по их мнению, добьет национальную экономику. Но Виктор Янукович в течение года продолжал «играть в кошки-мышки» с Евросоюзом, надеясь на некие компенсации и гарантии со стороны запада, должные поддержать ряд украинских отраслей, которые понесут неизбежные потери от разрыва связей с Россией и переориентации на запад. Он так этого и не дождался. Тем не менее часть украинского общества, а вернее жители западных областей — Львовской, Ивано-Франковской, Тернопольской и Волынской, — «разворота на восток» уже не приняли, даже при том, что остальные регионы в сторону Евросоюза абсолютно не стремились.

Крым в этом вопросе занял наиболее жесткую позицию. Но и мыслей о возвращении в Россию у крымчан тогда не возникало — просто хотелось навести порядок в том доме, в котором мы жили, на Украине, обуздать национализм, волюнтаризм. При этом мы чувствовали, что большая часть страны с нами и настроена соответствующе, и поэтому казалось, что все рано или поздно решится мирным путем — майдан успокоится.