Крымское ханство XIII—XV вв.

«Престарелый Али-Джингыз-хан [880], одетый в древнее мунгальское восточное платье — в голубом кафтане, подпоясан желтым шелковым поясом с золотой пряжкой, в красных шароварах, в желтом чекмене, в могульской ханской короне, имеющей верх зеленый, обвитой белой с золотом и жемчугом шалью, с пером напереди из перьев колпицы и дорогих камней с жемчужными подвесками, с поседевшей бородой; сидящий под малиновым бархатным, обложенным золотом, с золотыми кистями и золотым шнуром, балдахином, на троне, покрытом разноцветным восточным дорогим ковром, с лежащими пред троном в левой стороне на земле знаменами, литаврами, барабанами, бубнами, саблями, луками и стрелами, шишаками и панцирями, в знак того что он был храбрый воин, победитель и мудрый самовластный обладатель многочисленных во всей восточной Азии народов.

На троне на синих подушках лежат: на правой стороне закон, по которому поступая, он управлял теми народами; а по левой стороне тарак, принятый в символическую тамгу, или герб, всеми восточными ханами и султанами, от него происходящими, который изъяснен особо [881].

Стоящий при троне курящийся сосуд знаменует беспредельную всех тех народов ему покорность и повиновение.

Правой рукой подает четырем близ стоящим сынам его пук стрел, в память данного им пред кончиной его, при вручении ханского престола старшему сыну, завещания быть им всем в согласии и первому послушными и повинными. Левой рукой держимая сабля с масличной ветвью знаменует, что он всегда был готов к войне и миру.

Гранатовое дерево, на котором расположен Али-Джингыз-ханского поколения род Крымских ханов и султанов и их потомков, знаменует вещественно собой многочисленные поколения Али-Джингыз-хановой фамилии и многовечное их от самой глубокой древности во всей восточной Азии царствование высотой его несравненное пред прочими восточными владельцами Алы-Джингыз-ханово и его роду величество. А стояние сего дерева при береге вод знаменует, что Али-Джингыз-ханова поколения царствовавших в Крыму ханов и султанов оставшиеся потомки помнят свое происхождение.

Над деревом стоящая звезда, магнитными стрелами окруженная, знаменует: "Господи, покажи нам невинным пути твои!"

Затем следует подпись Селим-Герай-султана, который приложил руку за себя и за других родичей своих, за неумением их грамоте и по их просьбе» [882].

Если мы присовокупим к этому комментарию заимствованные из других источников сведения об инвеституре султанской при наречении в Крымские ханы, которая повторялась всякий раз, когда хан был приглашаем в какой-нибудь поход, то будем иметь полное представление о всех регалиях и внешних знаках ханского достоинства. Насколько эти атрибуты были незатейливы, можно судить по тому, что историки татарские занесли в свои летописи, как достопримечательное событие, что Девлет-Герай-хан при вторичном своем назначении на ханство «обновил свое султанское одеяние», так как назначение случилось как раз в праздник рамазана [883]. В нашем сборнике есть одна заметка касательно нравов Крымских ханов, в которой пренаивно-серьезно рассказывается, что у ханов и их султанов всегда бывало только по одному облачению, которого они не обновляли до тех пор, пока оно совсем не изнашивалось. Обыкновенно они по шести месяцев не раздевались; но уже однажды снятого платья опять не надевали, а отдавали кому-нибудь из находившихся в их свите людей [884].

Что касается территориального пространства и границ владений вновь воцарившегося Менглы-Герая, то их трудно теперь указать с точностью. Точное определение этих границ и в его время должно было быть довольно затруднительно, потому что у него еще были кое-какие по этой части счеты с соседями, да к этому еще присоединилась сопредельность и даже совместность владений его верховного покровителя, султана турецкого.

Кеппен также только приблизительно определяет границу турецких владений в Крыму, основываясь на ярлыке последнего хана Шагин-Герая, сохраненном в переводе у Палласа. Принимая во внимание роспись селений в этом ярлыке и другие соображения, Кеппен заключает, что турки, завладев Кафою, оставили за собою не только этот город и укрепленные места — Керчь, Еникале, Арабат, Перекоп, Мангуп, Инкерман и Балаклаву, но и весь Южный берег, который генуэзцам уступлен был татарами в 1380 году [885]. Но ярлык Шагин-Герая слишком уже поздний памятник для того, чтобы по нем судить о территориальном объеме ханства.