Крымское ханство XIII—XV вв.

Некоторые затруднения представляет и личность инака Кутлу-Буги, сыном которого назван загадочный наместник Крыма Элиас. Явно, что этот Кутлу-Буга одно и то же лицо с одним из четырех улусных эмиров, которого Эльмухыбби называет «наместником хана Джаны-бека» [426]. Того же мнения держится и г. Брун; но почему он считает инака Кутлу-Бугу «наместником крымским в царствование Джаны-бека» [427], это для нас не совсем ясно. Ссылка на Макризи, или, правильнее сказать, на прибавление издателя к сочинению Макризи, ровно ни к чему не служит: там Кутлу-Буга инак просто назван «наибом хана Джаны-бека» [428], т.е. в смысле высшего сановника, первого министра [429], а о том, чтобы этот «наиб по преимуществу» был в частности «наибом крымским», в указанном месте ни слова не сказано. Отсюда само собой следует, что Кутлу-Буга, отец Элиаса, крымского наместника, не мог быть тожествен с тем Кутлу-Бугою, который в 1380 году был послан Токтамышем в Литву, чтобы известить Ягайло о восшествии своего патрона на престол, и потом сам, в качестве крымского наместника, заключил договор с генуэзцами в 1387 году. Между тем созвучие имени, столь употребительного у прежних татар, увлекло г. Бруна сделать вышеприведенное отожествление, причем он допускает мысль, что спорный Элиас, прописанный в договоре 1380 года, мог временно исправлять должность крымского наместника в отсутствие отца, ставшего снова, по возвращении из посольства к Ягайлу, эмиром солхатским [430].