Крыса

Папа пошел переодеться. Я достала тарелки и открыла для него пиво.

Он вернулся в старой футболке «Янкиз» и джинсах. Как-то отец сказал, что самое главное различие между работниками метрополитена было не в цвете их кожи и не в поле, а в том, за кого они болели — за «Метс³» или за «Янкиз». Лично я не увлекалась бейсболом, хотя у меня сохранились замечательные воспоминания о том, как в детстве мы с отцом ходили на матчи. Я до сих пор старалась держаться в курсе количества набранных очков на случай, если отец поинтересовался бы моим мнением по поводу игр. Мне хотелось, чтобы он думал, что я смотрела их даже в его отсутствие.

Когда папа не работал, то тусовался с друзьями или своей девушкой Джиной, тридцатипятилетней секретаршей, которая работала в агентстве недвижимости. Она напоминала мне Полу Абдул — невысокая, стройная и милая настолько, что сводило зубы. Они встречались уже пять или шесть месяцев, но я видела ее всего несколько раз. Я знала, что это временные отношения, потому что папа никогда не задерживался с девушками надолго. А значит, не было причин для нашего с ней более близкого знакомства.

Отец был похож на Бенисио дель Торо и, несмотря на пару лишних фунтов, нравился женщинам. Естественно, не стоит забывать и о божественном (по его собственному утверждению) итальянском шарме.

— Я собираюсь в пятницу на танцы в Саут Бэй, — сказала я. Отец обычно не запоминал таких вещей, но я все равно решила ему об этом сообщить.

— Не забудь одеть бронежилет.

Я закатила глаза.

— Все не так плохо.

— С каких это пор стрельба в раздевалке — это не так плохо?

Ладно, соглашусь, несмотря на синдром дефицита внимания, отец все-таки кое-что помнит.

— Пап, это было два года назад.

— Того, кто это сделал арестовали и упрятали за решетку? — Когда я покачала головой, он продолжил, — Вот именно. Сейчас творится сплошное беззаконие.

— Да, но парень, слава богу, остался жив.

— Это так утешает. Не могу дождаться, когда ты закончишь эту дерьмовую школу. — Он слизал с пальцев томатный соус и добавил: — Прости меня за мой французский.

Глава 4

География моей жизни: Астория, Флэтбуш и Саут Бэй

Перед тем, как переехать во Флэтбуш десять лет назад, мы жили в Астории, Квинс. Мы перебрались сюда, чтобы отцу было ближе добираться до работы. Он водил электропоезд от Бруклинского колледжа в Бронкс и обратно около миллиона раза в день.

Сейчас мы жили на границе между строящимся Флэтбушем и зеленым районом Мидвуд (или Викторианский Флэтбуш, как называли его белые люди). Поначалу никто не знал, что думать о латино-итальянском ребенке из Квинса. Но, в конце концов, меня приняли и моей любимой едой после пиццы стали ямайские пирожки.

Как и миллион других подростков, я ездила на автобусе в школу в другом районе, чтобы получить лучшее образование. Я подала документы в Саут Бэй, потому что там преподавались основы юриспруденции, которые, по моему мнению, должны были помочь мне при поступлении в колледж. К сожалению, школа стала слишком быстро катиться по наклонной и в прошлом году вошла в пятерку самых опасных школ во всех пяти округах.

Несмотря на то, что большинство учеников в ней черные и латиноамериканцы, учителя — белые. В этом районе не слишком много развлечений: Макдональдс, библиотеки, магазины, невысокие мужчины в ермолках, которые что-то бормочут на идише на углах улиц. Тем не менее, все это отличается от Флэтбуша, где я просыпаюсь по ночам от воя сирен и выстрелов. Переживая, что застрелят одного из моих друзей. Переживая, что мой отец не доберется до дома целым и невредимым.

Глава 5

Танцы

Пятница. Мы с моими девочками: Кью, Мари, Вики и Мелишей, прибыли через двадцать минут после начала, наплевав на то, что в моде — появляться позже. Мы хотели побыстрее пройти фейсконтроль и начать танцевать.

Или, как сказала Мари, первыми выбрать себе подходящую задницу.

Мы стали дружить со второго курса, когда попали в один класс. Кью, Мелиша и я уже знали друг друга. Вики и Мари были новенькими из других школ и держались вместе. Все началось со школьной сплетни. До Мари дошли слухи, что Кью посмеялась над ее прической в присутствии нескольких парней. Ее хотели за это побить, но я пошла к Мари и Вики, чтобы убедить их в невиновности Кью. Они не только поверили мне, но и зауважали, а потом отправились знакомиться с Кью и Мелишей. С тех пор мы были неразлучны. Кью до сих пор убеждает всех, что ничего не говорила, но, зная ее отношение к волосам, я никогда не верила ей.

Мы идеально дополняли друг друга, особенно, учитывая то, что Мари была членом Настоящих Сучек. Ее завербовали на первом курсе, потому что НС переживали, что их обойдут «Крипсы». Они пытались завербовать всех нас, но мы притворились слабыми и наивными — качества, которые ненавидели Настоящие Сучки. Мари же взбесилась, но после парочки драк решила прекратить сопротивляться судьбе и стала Сучкой.