Крыса из нержавеющей стали. Том 2

Я протянул ему послание от Джорджа. Мы были представлены маркизе. Ее внешность мне показалась вполовину менее выразительной, что, как я заметил, очень обрадовало Ангелину. Пока остальные знакомились с де Торресом, — он настоял на том, чтобы его так называли, — я присел с большой флягой чудесного вина. Я попал туда, куда нужно.

— Полагаю, что вам известно о делах вашего троюродного кузена: он принимает участие в движении сопротивления.

— Я не знал этого, но мне приятно слышать, что Джордж против этого чудовищного Запилота, который просто разлагающийся кусок падали.

Он продолжал с большим энтузиазмом перечислять пороки правителя, а я старался запомнить самые сильные оскорбления.

— Я так понял, что вы никогда не виделись с Генерал-Президентом.

Я потягивал вино и молчал, тогда он начал по второму кругу. Я понял, какого ценного сторонника мы приобрели, и сочувственно кивал, соглашаясь с его словами а потом сделал свой выпад:

— Все, что вы рассказываете, очень похоже на правду, слухи об этом достигли и мира Солисомбры много световых лет тому назад. То, что мы обнаружили, очень встревожило нас, но самое отвратительное, что преступления совершаются во имя демократии, которую мы все приветствуем и высоко ценим. Я знаю, что, делая глоток вина, нужно подумать о кровяном давлении, эти два слова равнозначны. Конечно, все люди вашего класса имеют небезосновательные сомнения в целесообразности замены наследственных прав избирательной урной. Но такой способ избрания очень действенен. Особенно, когда представители голубой крови начинали сами кампанию. И были избираемы.

Маркиз поднял свою аристократическую бровь, но был слишком хорошо воспитан, чтобы вслух подвергнуть сомнению мои слова.

— Все это правда, де Торрес, если вы хорошо обдумаете, то убедитесь сами. Тот факт, что аристократия правила и до появления выборов, совсем не означает, что власть кончается после выборов. Это значит, что люди интеллигентные, с твердым характером, имеют больше шансов стать во главе государства, чем пустоголовые зазнайки и выскочки. Я не знаю, как тут у вас, но в пашем мире есть парочка так называемых знатных господ, совсем не приспособленных даже для чистки моего хлева.

Он согласно кивнул:

— У нас такая же проблема. У нас тоже есть такая порода людей, которых я не хочу принимать у себя. Я даже не желаю загрязнять воздух, произнося их имена вслух.

— Значит, мы мыслим одинаково! — я поднял свой стакан, он присоединился ко мне, и мы опустошили их, и я с удовольствием наблюдал, как их наполняют снова. — Следовательно, я начинаю свой добровольный опыт в политике, чтобы выручить вас и ваших людей. К следующим выборам президента должно быть два кандидата, и я со всем присущим мне мастерством и знанием прослежу, чтоб был выбран более достойный.

— Вам удастся сделать это?

— Гарантирую.

— Тогда вы будете спасителем Параизо-Акви.

— Не я. Спасение станет делом нового президента.

— И кто же им станет?

— Но это же очевидно. Никто другой, кроме вашей чести.

Он растерялся и долгое время сидел с низко опущенной головой. Когда поднял ее и посмотрел на меня, его глаза были полны печали.

— Это невозможно, — сказал он. — Должен быть кто-то другой. Мне очень жаль, что я не могу быть президентом.

12

В тот момент, когда Торрес произнес эти роковые слова, я смаковал вино. Я закашлялся и захлебнулся, еле собрав себя воедино.

— Вы не можете быть президентом? — я наконец свободно вздохнул. — Я вас не понимаю.

— Во-первых, у меня совершенно нет опыта, я не знаю, с чего начинать. Во-вторых, я не могу бросить свои владения, меня некому заменить. А мое хозяйство — вся моя жизнь. А в-третьих, я считаю, что есть более достойный человек, и это заставляет меня уступить ему все права.

— Знаю ли я этот образец?

— Да, это вы собственной персоной.

Настала моя очередь сидеть и думать, бороться с искушением. Это было действительно соблазнительно! Подходящий выбор для человека с моими убеждениями. Но оставались препятствия.

— Но я же не являюсь гражданином вашей страны, — запротестовал я.

— Это имеет какое-то значение?

— Обычно, да. Но…

Я запнулся на слове «но». Эта замечательная идея полностью овладела мной. Все сходилось, и я уже принимал поздравления моего подсознания, которое начало варить эту кашу. Но существовали еще детали, которые необходимо было проверить в первую очередь.

— Могу ли я задать вам несколько вопросов, прежде чем отвечу?

— Несомненно.

— Имеются ли у вас простоватые, грубые родственники, близкие, застенчивые по природе, домоседы, предпочитающие свое собственное общество внешним мирам?

— Замечательно! — маркиз покачал в изумлении головой и снова наполнил наши стаканы. — Вы описали моего внучатого племянника Гектора Харапо, у него точно такие привычки. Его небольшое владение граничит с моим. Последний раз я видел его, да, десять лет назад. Он ничем не занимается, кроме чтения книг, кроме того, хочет вывести новый сорт бизкоко. К слову сказать, он, насколько я помню, разорился пару лет назад.

— Он подходит нашим целям. Сколько ему лет?