Крыса по фамилии Андрей Петрович

А теперь посмотрите на эту крысу еще раз! Что она делает, мамочки мои! Что она делает! Он бежит обратно по той же самой вентиляции, по которой прибежал, и успевает в самый последний момент спрыгнуть с трапа на пристань. Это новый рекорд! Да! Еще вчера он был обычной крысой! Еще вчера и подумать не мог, что способен на такие возможности! Что имеет перспективы на такие возможные способы быть возможным! Корабль отплыл, и солнце щедро обласкало своим желтым запястьем водную гладкость непрерываемого окоема. Пернатые самолеты птиц блеснули в голубоватом небосклоне своими отполированными клювами. Это означало, что к концу подошел еще один день. День, в котором одни живут, как и жили, умирают как и умирали, доказывают гипотезу Римана, как и доказывали, плавают в воде, как рыбы, летают в небе, как птицы, жрут помои как крысы, а другие раз за разом поднимаются вверх по ступеньке самосовершенствования. Открывают незримые горизонты всего, что ждет их в переднем переди, и никогда не отступают назад, даже если все говорят им: "Господи, пшел с глаз долой! Какой же ты швах, мама дорогая!" Нет! — они знают, что сосулька и та по капле тает, что когда-то безрукий поднимет над собой успех и понесет его как красное знамя на рейхстаг сомнений и чужого мнения! Видите всех этих мелких катышков вокруг него внизу, которые кричат: "Красавчик!" и радуются его победе? Это обычные крысы, которые ничем не отличаются от всех остальных крыс, чистят зубы по утрам, просыпаются и пьют лужи. Тьфу! на этих жалких ослов и вперед за тем, что когда-то станет Каким-то!

Через несколько дней было крысиное собрание в их любимом ночном кафе, где в макаронах пушисто размножалась склизкая нежная плесень-гипнотизер, внушившая во снах продавщицам и официантам, что пахнет жевательной резинкой бубль-гум. В лупоглазом телевизоре у при-под потолка шла трансляция передаваемых новостей, передававших такое новое: "В пятницу на Волге пошел ко дну "Лев Толстой" во время турне по Золотому кольцу, на борту было много иностранцев, есть погибшие." Андрей Петрович не поверил своим ушам. "Так, стало быть, это правда?"

— Да! — запищал он вдруг — я это знал, знал! Я умею бегать с тонущих кораблей! У меня получилось с первого раза! Да, да! Тысячи людей погибли! По-настоящему! Да! Сотни детей захлебнулись! Как хорошо! Задохнулись на глазах у матерей! А потом и те тоже! Ура! Тысячи людей не вернулись домой! Звали на помощь, умирали от страха! Да, говорю вам, я все это знал! Я все это предчувствовал!

— Андрей… — сказал один старый крыс — чему ты радуешься? Разве твои братья крысы не плыли на том корабле? Разве они не погибли вместе со всеми?

— Э-е… да, я знаю, но…

— Разве ты не должен скорбеть о них? Или ты не видишь, что мы плачем?

— Да, я только хотел сказать…

— Если ты знал, что корабль потонет, почему ты их не предупредил?

— Э-е… я… я бы не успел… это случилось так быстро…

— Но ты хоть попытался?

— …Нет.

Все крысы заохали и стали перешептываться. "Изверг" — доносилось со стороны, "Иуда" — слышалось перпендикулярно, "Мышеловка".

— Мы надеемся, у тебя есть объяснение этому халатству.

— Я… я не знаю… Бог говорил со мной.