Крыса Разумная

– Тихоня, спаси меня! – отчаянно зарыдала Белянка. – Я в каменном мешке! На меня падает потолок!

– Что значит «падает»? – не понял Тихоскок.

– Тут наверху каменная плита с острыми сосульками, – принялась голосить девушка. – Она должна была свалиться и раздавить меня в один миг, но стенки перекосились, и от этого она не падает, а тихонько сползает. В любом случае, через четверть часа от меня останется мокрое место. А я не хочу быть мокрым местом! Я альбиноска! Таких, как я – раз, два, и обчелся!

– Лезь ко мне! – предложил Тихоскок.

Он не мог сообразить, как помочь подруге, и от этого приходил в полную панику.

– Да я даже пальца просунуть в эту щель не могу! – заголосила Белянка.

– А хвост можешь просунуть?

Белянка сунула в щель свой хвост, но только самый край его кончика показался из-за массивных камней. Тихоскок вцепился в него когтями и изо всех сил потянул на себя.

– Ай! – завопила Белянка. – Мне больно! Тихоня, ты его оторвешь!

От неожиданности он отпустил его, и хвост тут же исчез.

– Извини! Я пытаюсь тебе помочь!

– Оторвав мне хвост еще до того, как меня раздавит? – возмущенно пропела его подруга. – Так ты за ловушку полдела проделаешь!

– Держись! Я иду к тебе! – крикнул Тихоня, и бросился к арке.

– Быстрее! Я долго не продержусь! – взвопила Белянка.

У входа в пирамиду его поджидал Гнилозуб. Магистр был подозрительно спокоен: он стоял, сложив лапы на дряблой груди и прикрывая дыры в бархатном темно-синем камзоле. Тихоня не обратил внимания на его подозрительное поведение и заорал:

– Опять ты? Лучше уйди! Мне не до тебя!

И Гнилозуб в самом деле отступил на шаг в сторону. Однако из-за его толстой туши тут же показалась сверкающая медная кираса с глубокими вмятинами, исказившими гравированное изображение в виде двух стражей, скрестивших алебарды перед городскими воротами.

– Ох, только не сейчас! – воскликнул Тихоня в сердцах.

Главный стражник протянул к нему свои длинные лапы и произнес:

– Вот ты и попался! Тут я с тобой и разделаюсь!

– Нет времени! У Белянки осталось всего десять минут с тонким хвостиком! – взвизгнул Тихоня.

– О да, у тебя отличное чувство времени, как и у любой крысы разумной, – расхохотался начальник охраны. – А сколько минут у тебя ушло на каждого из моих стражей? Старина Пешедрал прослужил со мной восемь лет, а капрал Безобраз – все шестнадцать. Твоя шпага оставила дырки в их спинах. Ты колол их сзади, как трусливая мышь. Думаешь, можно убить, кого хочешь, и тебе ничего за это не будет?

– Я раскаиваюсь в этом ужасном поступке, – сбивчиво заговорил Тихоскок. – Я был не в себе и не ведал, что творил. Но сейчас лучше меня не задерживай. Белянка на волосок от гибели, а ты встал между ней и мной.

– Ты все еще приговорен к смерти, да и твоя бесцветная подружка тоже! – взревел кирасир. – Вы уже накосячили столько, что пощады не будет. Так что считай это казнью.

– Ах ты, тварь в медной шкуре! – заорал Тихоскок и бросился на охранника.

Он попытался садануть его кулаком прямо в длинную усатую морду, но не дотянулся, потому что даже в тяжелой кирасе Твердолоб был заметно выше его. Вместо этого охранник ловко поддел его ударом под дых, и Тихоня загнулся от боли. А Твердолоб уже валил его в пыль и начинал обрабатывать коленом, а после и пятками.

Тихоня и глазом моргнуть не успел, как оказался распростерт на гладких камнях. Удары сыпались на него со всех сторон. С каждым новым попаданием ему становилось все хуже и хуже, и он почувствовал, что еще чуть-чуть – и наступит отключка. Собрав последние силы, он поднялся на четвереньки и бросился наутек. Твердолоб вцепился ему в хвост и попытался удержать, но Тихоня рванулся и выдернул гладкий кончик из шершавой лапы охранника.

– Догони его! Догони и прикончи! – визжал Гнилозуб за спиной кирасира.

Но Твердолоб и не подумал выполнять распоряжение магистра. Бой в тяжелой кирасе утомил его, он запыхался и принялся стирать с лица пот, ручьем текущий из-под блестящего шлема.

Тихоня ворвался в колючий кустарник и бросился напролом, оставляя на жестких шипах под фиолетовыми цветами клочья серой шерсти. Упругие ветви хлестали его по лицу, он путался в лианах и спотыкался о корни раскидистых южных деревьев. Макаки, размерами чуть ли не больше его самого, суматошно носились по ветвям, а растревоженные попугаи дико орали над головой. Наконец, он выбрался на тропинку, хлопнул ладонью себя по лбу, причинив боль от колючки, вонзившейся в ладонь, и воскликнул:

– Белянка! Остается всего пять минут!

В каждой Крысе Разумной сидят тикающие часы, и она лучше всякого секундомера чувствует, сколько времени прошло. У Тихони же этот дар был развит намного сильнее, чем у других: еще во время занятий в университете он всегда точно знал, сколько осталось до перемены.