Крыса Разумная

Двое стражников, стоящих перед входом в ратушу, вытянулись в струнку, едва завидев Гнилозуба в парадном мундире, перевязанном фиолетовой лентой. Наконечники их алебард уткнулись в небо, открывая ему дорогу. Не обращая на них внимания, Гнилозуб быстро поднялся по ступеням и ворвался в двери, за которыми простиралась широкая лестница, уводящая на верхние этажи.

Несмотря на ранний час, заседание городского совета уже шло полным ходом. Магистр Артуй докладывал, как идет подготовка к празднику Мудрого Земледела, который начинался как раз сегодня.

– В шесть часов вечера начнется театральное представление, – неторопливо рассказывал он. – Артисты городского театра разыграют драму «Земледел и ячменное зерно», в которой рельефно изобразят, как была вспахана первая пашня и взращено первое зерно…

– А почему только в шесть? – недовольно спросил бургомистр, который поднялся со своего места и нервно вышагивал вдоль стола за высокими спинками кресел. – Что, нельзя раньше начать?

– Раньше на площади будет ярмарка, – терпеливо объяснял ему пожилой Артуй. – Народ будет занят покупками, из сел соберутся торговцы, им будет не до театра. А вот ближе к вечеру у них все раскупят, народ успокоится и приготовится развлекаться.

– Нельзя ли избежать толкотни? – беспокойно дергая хвостом, проговорил Серобок. – Любое скопление народа для нас сейчас хуже пожара. Случайная искра – и вспыхнет бунт.

– Бунт случится, если запретить ярмарку, – скрипучим голосом попытался втолковать непонятливому бургомистру опытный Артуй. – Горожане раздражены, их нужно ублажать, а не злить…

В этот момент высокие двери, украшенные завитками, с треском распахнулись, и в зал заседаний ворвался Гнилозуб. Он шагал по паркету, твердо печатая шаг. Пушистый лисий хвост, приделанный к его шляпе, колыхался, штаны из зеленого шелка на его толстых ляжках раздувались, как паруса.

– Что, уже без меня все решаете? – закричал он, не доходя до своего места по правую руку от кресла бургомистра. – Совсем со счетов списали?

– Ах, вот и вы, – растерянно пролепетал Серобок. – Новость о вашем чудесном спасении для всех нас, как бальзам…

– Хватит лить мне сметану за шиворот! – рассерженно насел на него Гнилозуб. – В городе беспорядки. Чернь совсем страх потеряла. Вчера закидала меня камнями и грязью, а вместе со мной – начальника городской охраны, и, что совсем уже святотатство – его святейшество, главу Ордена Тихого Прикосновения, эту чистейшую, благородную душу! Оба общественных института, на которых покоится порядок – охрана и инквизиция – в их лице подверглись подлейшему осмеянию. Я требую организовать карательную экспедицию и наказать виновных.

В зале повисло молчание. Члены городского правления разинули рты – такого не ожидали даже они.

– Простите, но кого будет карать эта экспедиция? – выходя из себя, возразил бургомистр.

– Всех, кто посмел поднять на меня свою грязную лапу! – без тени сомнений заявил Гнилозуб.

– То есть всех без разбора? И как же это, по вашему, будет происходить?

– Прочесать улицу за улицей! – орал Гнилозуб. – Изловить всех смутьянов. Подозрительных посадить, остальных выгнать за пределы крепостных стен.

– И это в разгар праздника?

– Праздник – отличный момент, – не унимался магистр. – Злыдни сами полезут нам в руки.

– Но это же беззаконие! – сорвавшись, принялся тонким голосом вопить Серобок. – Власти должны защищать закон, а не творить безобразия.

Гнилозуб задохнулся от ярости. Он разорвал воротник шелковой сорочки, пытаясь отдышаться, и отступил на шаг назад.

– Вот, значит, вы как, господин бургомистр? – со зловещей угрозой в голосе проговорил он. – Вот, значит, на чьей вы стороне! Ну погодите! Вы, видно, забыли, кому вы обязаны этим постом!

– Этим постом я обязан народу, который меня выбирал!

– А кто финансировал ваши выборы? Кто заставлял народ плясать под вашу дудку? Да вы до сих пор оставались бы мелким судьей, если бы я не дал вам шанс!

– А вы никогда не получили бы контроль над заморской торговлей и рынком, если бы я не прикрывал ваш толстый зад! – забывшись, заорал бургомистр.

Внезапно оба опомнились и оглянулись на длинный стол, за которым сидели, разинув рты, члены городского правления. Оба спорщика тут же почуяли, что в пылу спора наговорили лишнего. Бургомистр заложил руки за спину, горделиво задрал нос и принял надменный вид. Гнилозуб заскрипел зубами, обнажив золотую коронку, и бросился вон из зала, на ходу бросая:

– Я думал, что порядок нужно наводить только на улицах, а оказывается, начинать нужно с городского совета!

Едва он скрылся за громко хлопнувшими дверьми, как бургомистр обернулся к коллегам и дрожащим голосом проговорил:

– Нет, терпеть это дальше решительно невозможно! От этого хама нужно избавиться, и чем скорее, тем лучше!