Крыша мира. Карфаген

Группировки отгораживались от остальных за импровизированными укрытиями из старой, уже лишенной тока, проволоки, столбов и гравия, собранного прямо под ногами. В этом была практическая необходимость, так как нарастающий голод заставлял наиболее рьяных совершать набеги на соседей.

В ограниченном пространстве Накопителя все ненавидели всех. Причем куда сильнее, чем шакалов-надсмотрщиков, оставшихся за скобками нового конфликта. С одной стороны, это не могло не радовать. С другой – настораживало. Не покидало ощущение, что охрана просто дожидается, пока обитатели Накопителя перебьют друг друга. При этом власти делали все возможное, чтобы бунтовщики не объединились в один кулак и не врезали по тем, кто загнал их в этот «каменный мешок».

Даже думать о таком было омерзительно – понимать, что стал участником грызни в банке с пауками. Впрочем, лучше быть живым пауком, чем дохлой мухой.

За последние пару дней они успели отбить несколько атак. Это были и безумные одиночки, пытавшиеся прорваться к запасам, которые, как они думали, имелись за насыпной стеной импровизированного «форта». Кого-то удавалось остановить словом – угрозами и убеждениями. Кто-то получил камнем – в лоб, в живот, в колено. Были и такие, что нарочно нарывались на грубость: блуждало стойкое убеждение, что тяжело раненного должны выхаживать из сострадания или, на крайний случай, отправить в больничку при Накопителе. Но что-то подсказывало: никто не собирается лечить этих обреченных бедолаг. Да и сострадание таяло куда быстрее, чем остатки продовольствия.

Куда опаснее оказались нападения банд и спонтанно сбившихся групп голодных оборванцев. Из всего населения форта реальными боевыми единицами были лишь Змей, Мориц и, как ни удивительно, Тана, дравшаяся, как дикая кошка. Камни она метала тоже точнее всех. Несколько малахольных беженцев радом с ними хороши были разве что для массовости. Даже камни они швыряли куда попало. Однако помогли создать впечатление массовости и отпугнуть врагов.

Еще до спасения Змея Морицу удалось захватить ценный приз – винтовку СВД, оброненную шакалом-наблюдателем во время падения Черной скалы. С ней форт был еще опаснее для нападавших, что все же не спасало от новой, еще более яростной атаки.

Ведь еды и воды не становилось больше.

Змей внимательно вглядывался в пространство, прикидывая собственную скорость движения и возможности к отступлению. Конечно, его прикрывал Мориц, занявший удобное положение с трофейной винтовкой. Но было понятно, что уж если дойдет до стрельбы, то жалкий десяток патронов не остановит разъяренных адептов Пастыря.

Облизывая пересохшие губы, посредник прикидывал шансы. «Ясное дело – других вариантов нет. Иначе «монахи» просто сдохнут от жажды – куда быстрее и мучительнее, чем от голода».

Это понимали все – даже самые конченые мрази, успевшие проявить себя в дни бунта. Потому и оставалось до сих пор это единственное место, где избегали нападений друг на друга. Или, по крайней мере, старались нарочно не пересекаться.

Колодец.

По сути – огромная дыра шагах в тридцати от скалы, где скапливалась вода, ниспадавшая в виде дождя из Зияющей Дыры. Это было удивительно, но в плохом смысле слова: при всем обилии лившейся со свода воды вся она уходила куда-то сквозь слой гравия, оставаясь только в лужах вокруг Черной скалы да в этом колодце. К скале было не подобраться – там засели Святители. А вот к колодцу надо было прогуляться.

– Ты там осторожнее, – шепнул тихий голос, от которого тепло сжалось сердце. Тонкая рука легла на плечо, коснулась шеи. – Может, пойдем вместе?

– Не самая лучшая идея. – Змей посмотрел на Тану, машинально поправил ей волосы, спадавшие на лицо. – Я еле тебя нашел. Не лучшее время, чтобы потерять снова.

– Это еще вопрос, кто кого нашел, – в который раз повторила девушка. Улыбнулась. Получилось натянуто. – Ладно, иди. Только не ввязывайся в драку, если кто у колодца появится. А то я тебя знаю.

– Ты лучше всех меня знаешь.

Бодро подмигнув ей, он подхватил канистру и тихо вынырнул из укрытия. Пригнувшись, будто это действительно делало его незаметным, рванул в сторону колодца.

После падения Черной скалы прожекторы уже не шарили по территории Накопителя с прежней активностью. Однако колодец шакалы таки подсветили. Что-то подсказывало: не обошлось без договоренности с балахонщиками, новыми «шестерками» руководства – хотя это был еще вопрос, кто кого больше использовал. Так или иначе, кто контролировал колодец, тот контролировал Накопитель.

Ему повезло. У колодца не было ни души. Хотя наверняка его держал под прицелом не только Мориц. Змей нарочито вальяжно потянулся, зевнул и показал неприличный жест в сторону террасы, откуда когда-то сам разглядывал пространство гигантской пещеры. После чего встал на колени и перегнулся через ломаный край провала.

Это было самое опасное – поверхность воды была на полметра ниже, и на какое-то время приходилось торчать кверху задом, не зная, что происходит снаружи.