Крыша мира. Карфаген

Но это был дом Пенсионера. А тот не привык оставлять без ответа подобное пренебрежительное отношение к своей персоне, тем более – в своем собственном доме. Это было не по понятиям.

– Это… мое! – завизжал Пенсионер, глядя, как оборванец с торчащим из клетчатой рубашки пузом хлещет из горлышка графина драгоценный коньяк.

Грохнул выстрел. Графин лопнул, как граната, обдав осколками непрошеных гостей. Следующий выстрел пришелся клетчатому в пузо, отчего тот повалился на спину, ухватившись за скатерть и стягивая за собой роскошную сервировку стола.

Пенсионер успел сделать еще один выстрел. После чего его смела с ног взвывшая от лютой ненависти толпа. Отчетливо щелкнул выскочившим лезвием «спринг-найф», и чей-то сдавленный голос принялся мерно, в такт ударам, повторять: «На! На! На!»

Ахнула и вжалась в стену, закрыв лицо ладонями, Ксю. Змей молил всех богов и даже эту проклятущую Твердь, чтобы взвинченные, хмельные, почуявшие кровь подонки не обратили внимание на хорошенькую, беззащитную девушку. А потому выдернул из глубины балахона пистолет – и трижды выстрелил в потолок.

На несколько секунд воцарилась тишина. На полу все еще вздрагивало истыканное ножом тело Пенсионера, и все глаза устремились в сторону посредника. Тот прикидывал, сколько патронов осталось в магазине и сколько всего этих оборванцев, включая тех, что оставались по другую сторону двери.

– Давайте договоримся по-хорошему, – стараясь говорить сдержанно, произнес Змей. – Сейчас мы с моей сестрой уйдем отсюда. А вам останется все, что вы найдете в этом доме. Я даже подскажу вам: загляните в подвал, вам понравится. Вы просто освободите проход – и больше никто не умрет сегодня.

По виду этих жадных, голодных людей было ясно: они уже готовы согласиться. Тем более их все сильнее манил вид пищи и батарей редких напитков на полках изысканного бара. Даже их предводитель несколько растерял пыл, как и его приятель, удовлетворивший жажду крови и теперь нервно стряхивавший с пальцев густые темные капли.

Но тут кто-то из задних рядов удивленно произнес:

– Это же… Видящий!

– Кто? – Лицо предводителя недоуменно вытянулось.

– Ну, тот самый… Который ходил на Запретную гору… Типа небо видел…

– Точно – он, – раздался еще один голос. – А я думал – только мне показалось.

– Да он это! – выбравшись вперед и ткнув в Змея пальцем, заорал бородатый тип с единственным желтым зубом во рту. – Я сам видел, как он с трибуны свои речи толкал! Он это! Он!

– Ах ты ж, падла… – удивленно произнес предводитель. Лицо его растянулось в злобной улыбке. – Он еще и Видящий! А ну, ребята, хватай его! Видать, пришло время нашей правды!

Змей успел лишь повести рукой с пистолетом. Но в голове что-то лопнуло, и мир поплыл – на фоне немытой, ухмылявшейся рожи.

Он уже сбился со счета – сколько раз за последнее время его пытались убить. Люди не любят пророков. Потому что им не нужна истина. Люди хотят услышать лишь то, что им нравится. Истина режет глаза, будоражит совесть, пинком выводит из зоны комфорта. А люди любят комфорт. Даже если это комфортабельная куча дерьма.

Этим чумазым не было дела до его видений. Плевать им было и на Запретную гору, и на синее небо. Они ненавидели Видящего просто потому, что не понимали его. Он был им как бельмо в глазу. А еще он украл их хлеб, выпил их пойло и выгнал их с теплых насиженных мест.

В общем, шут его знает, что там было в головах у этих бедолаг, вдруг вообразивших себя вершителями судьбы «того самого» Видящего, да еще напялившего на себя ненавистный балахон Черного Святителя. Возможно, протрезвев, они схватятся за голову, запричитают: что же мы наделали?!

Но на торчавшую из стены железную балку уже накинули невесть откуда взявшуюся веревку и скрутили довольно приличную висельную петлю. Суд Линча – самое развеселое развлечение безмозглых бунтарей.

Кричала и билась в истерике Ксю, а Змей, связанный по рукам и ногам, тупо смотрел в эту петлю, не испытывая ни страха, ни сожаления. Наверное, он просто устал. Настолько, что не был в состоянии оценить весь бессмысленный ужас момента.

– Давайте, ребята, вздернем самозванца! – разорялся чумазый предводитель, приплясывая и отхлебывая из фигурной бутылки. – Пусть знают – пришло наше время! Теперь заживем!

Петлю накинули на шею. Поморщившись, Змей ощутил, как грубая веревка, затягиваясь, дерет шею. Несколько молодчиков нетерпеливо топтались, вцепившись в противоположный конец веревки, готовые как следует дернуть ее, чтобы человек в черном балахоне взлетел над головами и принялся забавно дергаться, судорожно болтая в воздухе ногами.

Все тем же равнодушно-безжизненным взглядом посредник отметил появление новых фигур в этом действе. За расправой наблюдало несколько подтянутых мужчин в черных рабочих комбинезонах с ослепительно-белыми повязками на рукавах. Почему-то в этот смертельный момент Змея особенно поразили эти повязки из светоотражающей ткани. Куда меньше его удивило оружие в руках этих одинаковых с виду людей. У них были автоматы, но наметанный взгляд сразу отметил: это не блюстители и не военные.