Крыша. Устная история рэкета

Вечером я пошел в ресторан „Паланга", видел многих своих знакомых ребят, Марадону, Сашу кооперативщика которым я сказал, что меня избили на рынке в Девяткино...

Утром 18 декабря 1988 года я от них ушел около 10:00 на рынок в Девяткино...

На рынок я приехал где-то в 10:30 один никакого оружия со мной не было. На рынке как всегда была толпа людей. Я хотел поговорить с Федей за что меня избили и узнать где мои туфли он был не один они перед своей работой как всегда стояли кучками в местах где стояли наперсточные станки. Были и наши ребята — Стас Жаринов, Андрей Акимов, Бога Сергей, Малышев Саша, Кудряшов Паша, Юра Алымов, Саша Челюскин и другие. Драка по поводу моего конфликта с Федей не намечалась. С противоположной стороны были Федя с ребятами, Лукошин, Битый Глаз других я знаю наглядно. Я стоял спиной и когда развернулся то увидел, что Лукошин затеял драку, а затем меня ударили по лицу сбоку и полетел на карачках на землю, затем я начал подниматься а вокруг меня были парни, я перехватил из руки чей-то нож так как думал, что меня могут порезать, нож был у меня в правой руке и когда я развернулся то увидел Федю который бил меня ногой, но сильного удара у Феди не получилось и мы упали, нож у меня так и остался в руке. Сцепились мы с Федей в двое, и покатились с ним в это время друг другу нанося удары. Я был в сильном стрессовом состоянии и не понимал что делаю думая только о том, что мне необходимо защититься так как у меня не было выбора. В борьбе я наносил удары ножом в область корпуса спереди. Количество ударов я не помню толком, но по всей видимости неоднократно, приблизительно 2—3 удара, но точно узнал потом. Борьба была только между нами мной и Федей удары ножом наносил только я другие не могли ударить Федю ножом потому что были от нас на расстоянии. Когда я вскочил с Феди а он лежал, мне в лицо прыснули слезоточивым газом „черемуха" но в своем состоянии я этого почти не почувствовал. На меня направил этот баллон парень, а рядом с ним стоял еще один с цепью на конце которой был металлический предмет. Я кричал и все передо мной было как в тумане и я бежал с всеми с рынка, а нож выбросил по пути с железнодорожного полотна вниз. Как я наносил Феде удары должен был кто-то видеть».

Ничего такого, что указывало бы на то, что Мискарев состоял в организованной преступной группе, в словах Бройлера не было, как не было тому и других неоспоримых доказательств. А оперативников и следователей поджимали сроки. В итоге то, что еще весной называлось преступными группировками, к осени, когда зачитывали приговор Сергею Мис-кареву, получило гораздо более нейтральное определение: «...на стихийном рынке на ст. Девяткино между Гончаренко и его знакомыми, с одной стороны, и Мискаревым и его знакомыми, с другой стороны, произошел конфликт...» [22] Человек, которому в руки попал бы приговор по делу Мискарева, не зная обстоятельств происшествия на рынке, решил бы, что речь и правда идет о стихийной драке. Предлагаемый в нем вариант развития событий мало чем отличался от того, как было описано первое убийство, совершенное Малышевым в случайном уличном конфликте в 1976 году. Наказание Бройлер отбывал в более чем сносных условиях. Утром он выходил из камеры в изоляторе на улице Лебедева в длинном красном шелковом халате с драконами на спине и отправлялся в спортзал на второй этаж. Там он занимался тяжелой атлетикой, и на вопрос кума (так называют в изоляторах оперов) «Как дела?» неизменно отвечал, что «жмет 160 кг на 8 раз».

Сергей Можегов по прозвищу Воробей

После противостояния в Девяткино на Некрасовском рынке продолжали крутить наперстки. Но уже масштабнее. Гена Петров организовал сеть. От него станки стояли на втором этаже рынка, около входа — на ступеньках, возле гостиницы «Октябрьская», возле станции метро «Площадь восстания». Я поджигал от Гены на Некрасовском. Моя задача была проигрывать или выигрывать, заталкивая таким образом прохожих. Со мной работали Эдик Алексон и Женя Лужский. Порой на нос выходило до полутора тысяч рублей. Милиция нам особо не мешала.

Сергей Жуков, родился в 1961 году,

в 90-х предприниматель

До 11 лет жил на Невском. Родители — мастера спорта по баскетболу, занимался гандболом. Но и спорт когда-то заканчивается. Выгоды это не приносило — ну поездки, ну форма. Жить красиво хотелось. Спортсмен в 1982-м в центре еще не котировался. Начал продавать арбузы, елки зимой. С Кумариным познакомился около его кафе «Таллин», где они работали с Гавриленковым, а я за «Таллиным» арбузами торговал. Он на белой «восьмерке» подкатил в белом адидасовском костюме — дай арбузов. Да забирай. Помню, денег у него уже много было. Из кармана достал мятые купюры.

Появились деньги — стал заходить в бары. А их-то не навалом. «Рим», например, на Кировском. Там в начале 80-х уже Коляк банковал. Помню, он уже со стволом ходил. Уже тогда опасался. Потом на него покушений под десять было и убили в Ялте, но это уже произошло в XXI веке.