Крысятник

Шибанов с видом заправского абстракциониста сосредоточенно чертил на листе бумаги треугольники и квадраты. А Усольцев заинтересовался распустившимся кактусом, стоявшим на подоконнике, как будто в нем неожиданно пробудился дар ботаника.

Пришлось говорить самому Крылову, и речь его была пространной:

— Хочу сказать, что за время моей службы в органах это первый случай. Конечно, все мы не ангелы, каждый может влипнуть в какую-нибудь неприятную историю. Вот месяц назад капитана Егорова за драку на улице замели… Но майор Чертанов! Один из лучших наших оперативников. Я бы даже сказал, гордость отдела. — Пальцы полковника нервно забарабанили по столу. Каждый из подчиненных понимал, что это высшая степень возбуждения, хотя внешне лицо начальника оставалось совершенно безмятежным.

— Как же это так? — вопрос был обращен в никуда и больше напоминал прорвавшуюся наружу досаду. — Не знаю, как вы, но лично я не верю в виновность Михаила. — Стук пальцев прекратился. — Зато Елизаров нисколько не сомневается, что убийцей Сдобина является именно Чертанов. С его слов получается, что наш Михаил не только передавал Ларину секретную информацию, но и работал при нем киллером. Ничего себе расклад, а? Кстати, Ларина вместе с супругой закрыли в Бутырке, — буркнул полковник. — Наверняка не просто так. Но Чертанов не из тех, кто на все готов ради денег. В общем, я так считаю, — широкая ладонь полковника мягко и одновременно решительно опустилась на полированный стол, — отдавать Михаила мы не должны, а поэтому нужно провести собственное расследование, негласное. Этим делом поручаю заняться тебе, капитан, — посмотрел Крылов на притихшего Шибанова. — О результатах будешь докладывать мне каждый день, лично.

— Слушаюсь, товарищ полковник, — приподнялся Шибанов.

Его лицо было бледным и очень решительным.

* * *

— Ох, — устало выдохнула бабка, — даже и не знаю, что вам еще сказать. Все ходите, спрашиваете…

Бабка, приоткрыв дверь, смотрела на Шибанова без всякого интереса. За последние два месяца она столько пообщалась с милицией, сколько ей не пришлось за все предыдущие семьдесят лет жизни. Она сполна удовлетворила не только собственное любопытство, но и успела поделиться всеми своими наблюдениями, накопленными за последнее десятилетие.

— Разрешите, я пройду, — мягко настоял Шибанов, — как-то неудобно в коридоре беседовать.

Старуха отступила в комнату, заметив:

— Знаете, было время, когда молодые люди ломились в мою в квартиру вовсе не для того, чтобы задавать свои глупые вопросы…

Шибанов почувствовал себя неловко в обществе старой кокетки. Она вела себя так, словно он добивался от нее не показаний, а взаимности.

В глубину комнаты Шибанов проходить не стал, тактично остановившись в прихожей. И попросил:

— Пожалуйста, напрягите вашу память в последний раз. Ведь не каждый день происходит убийство в вашем подъезде. Что-то обязательно должно было вам запомниться еще. Какая-нибудь мелочь, которая не сразу бросается в глаза.

— А знаете, молодой человек, — неожиданно бодро воскликнула старушка. — В ночь убийства Сдобина у нас почему-то отключили свет. Наверняка многие даже не заметили, время-то позднее было. А старики плохо засыпают, вот я и читала от бессонницы. А когда свет пропал, то мне пришлось зажечь свечу.

Шибанов заметно напрягся.

— Вы не знаете, долго не было света?

— С полчасика. Опытный кавалер за такое время как раз успеет барышню соблазнить. — Старушка мелко захохотала. Смех старческий, надломленный, но было ясно, что лет шестьдесят назад он вгонял в краску не одного юношу. — А потом и телефон не работал. Я хотела на станцию позвонить, узнать насчет света. Трубку подняла, а телефон молчит. Думаю, что же это за напасть такая? — всплеснула она руками. — Вдруг снасильничают, а милицию потом как вызывать?

Шибанов натужно закашлялся.

— И долго телефон не работал?

— Утром мастера пришли и починили. Оказывается, какие-то хулиганы провод перерезали. — Старушечьи глаза полыхнули возмущением.

— Этого безобразия у нас хватает, — поддакнул Шибанов. — А крики вы в тот вечер слышали?

— А как же, милок, — отвечала охотно старуха. — Но разве их поймешь, что там за стеной происходит? У нас как пьянка, так обязательно крики. И пойди тут разберись — не то человека убивают, не то веселятся.

— Ладно, не буду вам больше мешать, — улыбнулся Шибанов. — Вы нам очень помогли.

На улице ощущалась весенняя прохлада, и Шибанов с наслаждением вдохнул свежий воздуха. Это не бабкин насквозь затхлый закуток.

Мимо, толкая огромную синюю коляску, шла молодая мамаша, едва ли не старшеклассница. Одета она была почти по-летнему: короткая кожаная юбка упруго обтягивала бедра, колготки черные, с ажурным узором у самых щиколоток. Капитан невольно задержал взгляд на счастливых глазах молодой женщины, баюкающей проснувшегося ребенка, и тепло улыбнулся.

Неожиданно заверещал мобильный телефон. Григорий включил связь и услышал голос Крылова:

— Ну как, накопал чего-нибудь новенькое?

Полковник редко беспокоил нежданными звонками. Следовательно, сегодня был особый случай.