Крысиные гонки

Дочки тоже произвели впечатление на Владимира, обе на редкость симпатичные, если не сказать – красивые, явно с некоторой примесью восточной крови, они были общительны и милы; они смеялись, когда Вовчик рассказывал, как он был разочарован сменой пола Джорджа, тормошили его, доводя до смущения, – в присутствии девушек Вовчик всегда жутко смущался, краснел, чем те сразу же пользовались.

Потом, пока Алена готовила чай и пекла пирог к чаю, младшая Зуля, которой недавно исполнилось 17 лет, увела Вовчика в другую комнату что-то помогать в контрольной, – Вовчик у них считался определённым авторитетом в области практической медицины, поскольку за эти три года, как понял Владимир, закончил все медицинские курсы, какие можно было найти в Мувске; а Гузель-Гуля осталась с Владимиром в большой комнате, жадно расспрашивая того об Америке, где он был и что видел, – больше всего её интересовали разные американские танцевальные шоу…

За всем этим вполглаза наблюдал Вадим – «дали свет» и он в общем смотрел телевизор, прыгая с канала на канал, – и периодически встревал в разговор. Оказалось что двадцатидвухлетняя спортивная (что сразу отметил про себя Владимир) Гуля работает в профессиональном танцевальном коллективе – Мувском шоу-балете. Театр танца недавно распустили «на каникулы», хотя был самый сезон… Девчонки разъехались по домам, лишь десятка полтора остались в общежитии, те, кому было или некуда, или далеко ехать, – наивно ожидая что «это безобразие вот-вот кончится» и можно будет опять заниматься, крутя на сцене фуэте и разить наповал своими статями со сцены мужчин Мувска и окрестностей.

Вадим буркнул, что «хрен они дождутся, дуры, «когда наладится»; всё сгнило и перегнило, вокруг поганые коммерсы и коррумпированные политики, и ничего доброго из этого не выйдет!»

Взявшейся было спорить что «нам говорили, что Театр закрыт только на месяц-полтора, что можно переждать…» дочери он посоветовал не спорить с отцом, а пойти лучше помогать матери на кухню, «где женщине самое и место!» Гуля показательно надулась «вечно, папа, ты меня стараешься перед знакомыми парнями опустить!» и на самом деле ушла на кухню; а придвинувший стул к сидящему на диване Владимиру Вадим тут же поведал ему, что как говорят  эвакуация и рассредоточение населения по сёлам в новом правительстве уже вопрос решённый, что составляются списки, что если зарегистрироваться как «расселяемый» то будут месяц-полтора снабжать привозным пайком, что само по себе выгодно раз уезжать из города всё равно придётся; что главное договориться чтобы «расселяли» именно в нужную тебе деревню; что он и сделал, – теперь и с транспортом вопрос будет решён, доставят централизованно-организованно, не нужно будет гонять машину; к тому же, как говорят, на выезде за пределы Мувска на постах дорожной службы сейчас всё более строго спрашивают про цель поездки и ходят слухи, что скоро будут сливать у частников «излишки» бензина, оставляя только чтобы хватило в один конец; во-всяком случае уже в канистрах фиг что вывезешь – отнимут при досмотре, а могут, если будешь сильно протестовать, и шлёпнуть за попытку спекуляции, – и это правильно, так с коммерсами погаными и нужно поступать… – он сумрачно-сурово посмотрел Владимиру в лицо, и вдруг неожиданно спросил:

– Водку пьёшь?.. – а когда тот от неожиданности не то кивнул, не то пожал плечами, удовлетворённо сказал: – Я так и знал. Не вздумай к Гузели клеиться, не потерплю!

Владимир, не ожидавший такого поворота разговора, непроизвольно стал оправдываться:

– Да я, как бы… с чего вы взяли?..

– Знаю я вас, коммерсовых сыночков, насмотрелся!

– Да я…

– Да ты. Что, плохая девка??

– Очень красивая у вас дочь! – честно ответил Владимир, на что Вадим тут же заметил:

– Вся в меня. А ты говоришь – «клеиться не буду», так я и поверил! Не моги!

– Не буду…

– Так я и поверил. Но всё равно, – имей в виду, я ситуацию отслеживаю, и чуть что – за дочек порву как Тузик грелку, на британский флаг! Вот Вовчик – нормальный парень. А коммерсовых сыночков я не переношу…

– Учту, Вадим… эээ…

– Просто Вадим, – отмахнулся тот; тут из кухни появились Алёна с дочерью, неся и чай, и пирог, споро стали накрывать на стол; и разговор прервался. Неожиданно для себя вдруг сам Владимир почувствовал смущение, непроизвольно он старался не встречаться с Гулей взглядом, а та понимающе шепнула ему:

– Что, опять папа строгость напускал и строить пытался? Это он лю-ю-юбит! Но на самом деле он добрый.

В процессе чаепития свет мигнул и погас, выключился телевизор; при свете аккамуляторного фонаря чаепитие приняло совсем интимно-семейный вид. Вовчик начал рассказывать про свою «концепцию» выживания в деревне:

– Объединение в группы

– Установление контроля группы над территорией. При этом посторонние на территории воспринимаются подозрительно. Вооружённые посторонние – как враги.

– Шанс на выживание есть только у тех кто ПОЛЕЗЕН. Бесполезные изгоняются либо уничтожаются.