Крысиные гонки (СИ)

  Далее Вадим рассказал, что в Демидовке живёт у внуков старенький уже татарский мулла, человек очень хороший, только совсем уже дряхленький. Гыйззтле Минулла-бабай. И как он к нему заезжал за советом, а тот сказал, что времена эти ‘тёмные’ и надолго... Хороший человек. Добрый. Вот он тоже лошадь завести посоветовал. Или две даже. Тут и дрова возить, и пахать... Корма заготовлять уже сейчас надо тогда. Но, опять же, и сбрую надо. Как думаешь, Вовчик, в Оршанске, раз у них там такой как по телевизору говорят, порядок, где-нибудь конскую сбрую делают? Ты, кстати, подумай, подумай тоже, Володя – конская сбруя сейчас это хор-р-рошая тема, а ты ж коммерсант, хе...

  - Коня ещё, ага... Лошадку.

  Совсем набравшийся Рома с трудом выбрался из-за стола и нетвёрдой походкой направился к дверям.

  - Жив-вёте тут как... как в деревне. Пос.ать сходить – на огород переться...

  - В деревне – в деревне, а ты чо думал, – проводил его взглядом Вовчик, – Сидел бы дома, был бы домашний клозет в шаговой доступности.

  Хлопнула дверь в сенях.

  - Рома! Фонарик возьми, темно ж уже! – крикнула вслед Инесса.

  - Ему не надо. У него – ‘ночное зрение’ – буркнул Вовчик. И к другу:

  - Да что с тобой, что ты такой задумчивый? Вадим! Вы чо – поссорились, что ли??

  - Еее, мала-ай... Зачем ссориться, дус... Голова нужна чтоб о жизни думать; и не всегда эти думы весёлые... – Вадим был по-прежнему безмятежен. Шрамы и ссадины на его крупной, обритой голове уже почти совсем зажили, и с дымящимся блюдечком чая в руках он своим довольным видом напоминал статуэтку толстого тибетского Будды, согласного со всем миром и достигшего, наконец, нирваны.

  - Пойдём, Вовчик... – Владимир отставил так и не начатую чашку чая и встал, – Пойдём, эта... покурим! Ну или воздухом подышим!

  - Вроде дождь начался... – и правда, в тёмные уже окна забарабанили капли.

  - Уйларга, дус, уйларга... – доброжелательно покивал им Вадим, – Сейлешэрге...

  Вовчик тоже встал.

  - Чо он выпендривается? – вполголоса удивился он уже в сенях, – Он же айтишник по жизни, а тут прям такой... бабай!

  - Обстановка, видать, влияет... – пояснил Владимир, – Видимо, под каждую обстановку – свой лексикон! Давай, ага, плащ возьми, а я – пончо. Правильно ты понял – разговор есть.

  Дождь накрапывал, было свежо, пахло сыростью и сырой же пылью.

  В будке, скрываясь от дождика, позвякивал цепью, ворочаясь, Артишок. За забором, на огороде, в дощатой будочке нужника что-то не то гудел, не то напевал Рома.

  - Что вы с Вадимом?.. Это точно насчёт Гульки, я чувствовал! Потому он и один в гости пришёл! Но ты не обращай внимания – мало ли что он тут говорит. Гулька не разбежалась его во всём слушать, да и Алёна чаще на её стороне, – начал было Вовчик, – В конце концов может Гулька от него сбежать; тут и сбежать-то – только через забор перелезть, – и можете у нас... – принялся развивать тему Вовчик, – Ты с Гулькой-то как?.. уже?

  - Да не о том речь, Вовчик, совсем не о том! – махнул рукой под полой пончо Владимир, – Насчёт Гульки я ему сказал, прямо – он вроде ничего... Ну как ничего – ничего не ответил конкретно.

  - Во! – обрадовался Вовчик, – Значит против ничего и не имеет! Дожать папашу – и индец! И пусть как приданое отдаёт нам весь генератор, а то захапал себе, а там наша честная половина!..

  Из темнеющего на фоне тёмно-синего пасмурного неба дощатого туалета на смену музыкально-мычащим упражнениям Ромы послышалась ругань:

  - ... туалетов нормальных! Как... нах! ... как в пИщере, нах! Где бумага, нах??

  - Да не про то разговор, Вовчик, вообще не про то.

  - А про что?

  - Вадим, видишь ли, тоже о будущем думает и складывающейся обстановкой озабочен! Меня ещё сегодня по теории Лебедева расспрашивал, про... неважно. И ему... ну, ему, короче, складывающаяся обстановка тоже не нравится. Ты же видел – Громосееву пофиг, он сам тогда чуть не попал под раздачу, а парни как катались сюда так и катаются. Угрожают. Пока что только.

  - Ну. И что. Нам тоже не нравится. А что мы можем?

  - Он предлагает... – Владимир приблизил голову в блестящем от дождевых капель капюшоне пончо к Вовчикову лицу под капюшоном плаща и постарался заглянуть ему в глаза, – Он предлагает... Сработать на опережение.

  - Как? На опережение?..

  - Предлагает завтра ночью ехать в Никоновку – дом он знает, – и... и изъять автомат...

  - Ага, ‘изъять’. Так они и отдали.

  - ... а парней ликвидировать.

  - Ликви... ты чо?

  - Ликвидировать. Пришить, прикончить, замочить, грохнуть, кокнуть – выбирай любой синоним. ‘Наглушняк’, как он выразился. Вот.

  - Твою-то мать... – не сразу нашёлся что сказать Вовчик, – Извини. А ты?..

  - С тобой вот советуюсь.

  - Ааа, ипич-ч-ческая сила!! Аааа!! Ин-н-нессааа!! – послышался поодаль из вздрогнувшей будочки туалета вопль Ромы, провалившегося со своим ‘тигриным ночным зрением’ одной ногой по самый пах в сортирную дырку...

   *** ВЫБОРЫ КРЫСИНОГО КОРОЛЯ

  *** КРОВАВАЯ НОЧЬ

  ССОРА С ХРОНОВЫМ