Крысиные гонки (СИ)

  Из-за дверей парилки глухо доносились хлюпающие звуки, поскрипывание досок и ритмичные стоны Надьки.

  - Ты... Вот ты сам подумай. Ты меня за тварь держишь, я знаю... понарассказывали наверняка.

  Он отрицательно помотал головой, но она тут же продолжала, не давая времени возразить:

  - А я нормальная. Нор-маль-на-я! И как всякая нормальная женщина ищу... и всегда искала! сильного уверенного в себе мужчину. Который мог бы... защитить, ну и...

  - Создать условия? – подсказал Владимир.

  - Да. А что такого? Да. И создать условия. Каждая этого хочет. И твоя Гулька тоже, что, скажешь нет??

  - Давай Гульки не будем касаться. И ты решила, что тут, в деревне, я, значит, ‘самый оптимальный’? Чтобы ‘защитить и создать условия’, да?

  - Да. А что не так, а??..

  - Не верится что-то. Да даже и будь так...

  - Что – любовь-любовь?? Ты же не пацан, Володя, ты же понимаешь – любовь это сделка! У тебя же папа коммерсант!

  - Сделка, сделка... Собственно, как назовёшь, так оно и будет. Для тебя. Считаешь что сделка – значит сделка.

  - А что, нет??

  Он подумал, поцарапал носком старого кроссовка щелястый пол. Ишь как Вовчик шпарит, Надька уже чуть не визжит, в доме бы не услышали... А мы тут, значит, душеспасительные беседы о морали и о сущности любви ведём, ага. А почему бы и нет? Он вздохнул, решился. Собственно, кому и что объяснять? У каждого своя правда, вынесенная через свой личный опыт, что тут жевать? И всё же...

  - Пусть сделка. Выдумали, понимаешь, что ‘сделка’ – это плохо. Пусть сделка, назови это сделкой. Вот только условия у этой ‘сделки’ совсем не такие как ты себе прописала. Не обмен секс-услуг на ‘защиту и условия’, а совсем по другому. Глубже. Не поймёшь, мне кажется...

  - Ну. Ты говори, говори. Может что и пойму! – она теперь куталась в свою золотую хламиду, отнюдь не выставляя, как это было десять минут назад, свои прелести; посвёркивая глазами в полумраке, – Вот скажи: ты бы для своей женщины мог бы... убить? Ну, если бы ей опасность угрожала, и была бы только такая возможность? А?.. Мог бы?

  - А конкретней?

  - Ну, если бы твоей женщины домогался конкретный урод, мерзавец, старался бы её втянуть в... ну, в совсем уже грязные дела... смог бы убить? Я знаю что смог бы, чувствую я!

  - Да что ‘убить’... – он решил не отвечать прямо на провокационные вопросы, хотя у себя ‘отметку’ сделал- вот оно что, что-то ей грозит, не так просто... и что-то серьёзное... Решил уйти от ответа, – Ну, ‘убить’... Не в этом ведь дело. На примере: мой папа когда на моей маме женился, он был простой инженер. Без особых перспектив и уж точно без особых возможностей ‘защитить и создать условия’. А мама была красавица, за ней весь курс бегал...

  - Ну. Просто почувствовала за ним потенциал. Как это у нас, у женщин, бывает. И сделала ставку. А ты что поду...

  - ... а когда папу ‘закрыли’, и неприятности у него были нешуточные, она его не бросила... А когда она заболела, и два года... он её по всем клиникам... всё что мог! Хотя ‘претенденток’ было – только свистни! Да и потом, после её смерти... понимаешь?

  Мэгги молчала.

  - Так что – пусть сделка. Только условия в ней посложнее, чем ты предполагаешь. У меня, во всяком случае, – он помялся, сомневаясь стоит ли ЕЙ это говорить, но всё же сказал:

  - Папа говорил, что ‘твоя женщина’ – это когда не только ‘в свете, на высоких каблуках, и все завидуют’, но и когда болеет, и когда ты готов из под неё горшок носить... только так!

  - ...

  - А это... что ты предлагаешь... это... неважная сделка. Невыгодная.

  - Дурак ты, Володя. Даже не представляешь, от чего отказываешься!

  - Возможно.

  - Ты в Оршанск ведь собираешься, ты на собрании сказал?

  - Да.

  - Поехали бы вместе!

  - И что бы мы там с тобой делали? Я имею ввиду кроме постели.

  - Что делали бы, что делали... – Мэгги в сомнении покусала губы, явно не решаясь что-то сказать, в чём-то открыться, – Жили бы! Нормально. Не как в этой сраной деревушке! Материальный аспект я бы обеспечила – есть... возможности. Нет, ты не подумай – реально... есть возможности, да!

  - Ну, это я понял ещё в автобусе, когда ты насчёт валюты расспрашивала.

  Мэгги слегка испугалась:

  - Да это... я тогда не про это! Просто в Оршанске... есть варианты, там... старые ещё завязки... да, и на валюту тоже... и на золото. Можно было бы устроиться!

  - А я тебе тогда зачем? Если у тебя все прихваты?

  - Ну как же. Время такое! Куда без мужчины красивой девушке!.. – она опять соблазнительно улыбнулась, меж алых губ вновь мелькнул острый язычок, разрез как бы невзначай вновь приоткрыл гладкое бедро...

  - Чтобы, значит, содержанцем-охранником при ‘состоявшейся женщине’, так что ли? Пока другого не найдёшь?

  - Ну что ты, ну что ты... Можем ведь реально... расписаться. Венчаться, да. С Отцом Андреем переговорить – и хоть завтра! Ты знаешь, сколько мувских мужчин – и совсем не последних мужчин, я тебя уверяю! – за такую возможность бы... а?

  ’А ведь правда! – мелькнула у Владимира мысль, – Что я с Гулькой резину тяну? Переговорить сегодня же с батюшкой – да и жениться!’ – и, как бросаясь в воду с трамплина: