Крысиный волк

Где же Адрамаут, думала Амти, он-то умеет обращаться с детьми. Все умеют это лучше нее. Кроме, может быть, Мелькарта. Тут девочка выдернула у Амти из рук карандаш и блокнот. Рядом со своим портретом она принялась что-то рисовать. Линии были по-детски жирными, дети еще не умеют рассчитывать силу, когда рисуют. Из-под ее руки выходил неловкий до жути, нарушающий простейшие геометрические законы, темный и нервный рисунок маяка с жуткими, черными птицами, витающими над ним, как падальщики в ожидании пищи.

Девочка нарисовала стрелочку от собственного портрета, нарисованного Амти, к маяку. Она погрызла карандаш, потом отложила его и, совершенно внезапно, исчезла. Амти подхватила рисунок и бросилась вниз, чтобы найти Адрамаута.

Какой ей собственный ребенок, если Амти не была способна просидеть с девятилеткой десять минут так, чтобы она не исчезла неизвестным образом в неизвестном направлении.

Амти забежала на кухню, едва не снеся дверь.

— Адрамаут! Она пропала! Маленькая….

— … девочка! — закончил за нее Адрамаут. — Она тут!

Амти посмотрела, и действительно, девочка сидела за столом, перед ней был поднос, который Адрамаут собирался нести к ней в комнату. Девочка сосредоточенно наматывала макароны с сыром на вилку, не обращая ни на кого внимания.

— Видимо, у нее уже есть магия, — сказал Мелькарт. — Какой талантливый ребенок.

— Почему даже когда ты правда говоришь что-то хорошее, звучит как сарказм? — с искренним любопытством спросил Шайху.

— Потому что заткнись.

— Именно так, полагаю, — сказал Неселим. — Она и сбежала. Может быть, ей удалось переместиться в этом летаргическом состоянии. Как иногда мы рефлекторно дергаемся во сне. Она могла провести в лесу сколько угодно времени, просто переместившись в случайное место поблизости.

Амти смотрела на рисунок маяка, потом на девочку.

— Ребята? — осторожно сказала Амти.

Но в этот момент госпожа Тамия позвала Адрамаута к телефону. Это было странно, поэтому Амти замолчала и все замолчали, слушая его голос из коридора.

— Да, мама, — сказал Адрамаут устало. — Вы хотите спросить что-нибудь о том, как поживает ваша дочь?

А потом он надолго замолчал, и Амти не видела его, не слышала его, но чувствовала волну всепоглощающего страха, страха, который почти заставил ее саму забиться в угол, дрожа.

Довольно долго стояла тишина. Остальные, не обладая ее чутьем к страху, тоже чувствовали, что дело неладно. А потом Адрамаут зашел к ним, выражение лица у него было совершенно жуткое — как у человека, который вот-вот свихнется.

— Маарни, — сказал он. И Амти все поняла, но вместе с этим пониманием, прямо в один момент, пришло и другое.

Платье, маяк, все это она видела — во сне. Был только один человек, кроме Амти и Шацара, который видел и помнил все то же самое. Этот человек обладал и искусством говорить с Матерью Тьмой.

Женщина-зверь. Шацар велел передать ее лично ему, потому что женщина-зверь — его сестра.

11 глава

— Я ее отодрал.

Глаза у Мелама округлились, он посмотрел в сторону зала, где сидела Митанни. Они с Меламом курили в саду, и по тому, как Мелам часто и глубоко затягивался, Шацар видел, как сильно он волнуется.

— Что?!

Да, Мелам определенно тоже не понимал, почему Митанни выбрала его, а не Шацара.

— Да не ее. Подружку невесты. Можешь не волноваться.

На лице Мелама читалось явное облегчение, даже болезненная бледность в секунду сошла с него.

— А почему я должен волноваться, что ты… переспал с подружкой невесты?

— Не переспал. Не то слово. Я трахнул ее под лестницей.

— Шацар!

— Ради тебя.

— Что?!

— Это традиция. Шафер должен потрахаться с подружкой невесты. Я посмотрел четырнадцать свадебных фильмов, и все они включали этот сюжет. Я хочу, чтобы твоя свадьба была идеальной.

Мелам вздохнул, потом улыбнулся Шацару с неожиданной и искренней теплотой.

— Спасибо тебе, Шацар. Это самая социопатическая вещь, которую я слышал на своей свадьбе, но мне приятно, что ты стараешься для нас.

Мелам помолчал с секунду и почти тут же спросил подозрительно:

— Но это ведь было не против ее воли?

— Такого я в свадебных фильмах не видел.

— Ты мой лучший друг. Я безумно счастлив, что ты сейчас со мной.

— Давай без этой чуши. Мне еще речь читать Мелам посмотрел на него с сочувствием. Шацар не понимал, знал ли Мелам, как сильно он любит его жену.

— Я пойду. А то праздник, — сказал он осторожно, как бы предлагая оставить Шацара одного.

Шацар в ответ промолчал и только закурил следующую сигарету.

Яркие мордочки цветов то тут, то там выглядывали из невероятной зелени лета. Ветер гонял на купоросно-синем небе облака. Удивительный день, хороший для свадьбы.

Шацар думал, что он станет худшим в его жизни, однако не стал. Митанни была так прекрасна, ее темные, блестящие волосы спадали к лопаткам, безупречные черты и сияющие глаза делали ее похожей на богиню.

Шацар любовался на нее и забывал обо всем. Любовь, стоящая смерти. Шацар, конечно, довольно долго игрался с мыслью о том, чтобы устроить резню на свадьбе. Он даже учился обездвиживать достаточное количество целей.