Крысиный Вор

– Вроде бы ты однажды сказал, что так зовут твою мать. В том мире, где наши пути пересеклись до твоего возвращения в Сонхи. Я не имел чести ее знать.

Не соврал, но был здесь какой-то намек на обман… Однако размышлять об этом некогда. Крылатый демон, похожий на седую летучую мышь, призывно заверещал и ринулся в открывшиеся прямо в коридоре Врата Хиалы. Хантре, сменив облик, бросился туда следом за ним.

Этот зал с обшарпанными стенами, крошащейся лепниной под потолком и старой мебелью в круге света напоминал Кемурту безопасный островок посреди насланного снаяной кошмара.

Кресла, кушетку и столик с едой озаряла дюжина разнородных волшебных ламп. Стоявшая в стороне ванна на когтистых лапах еле виднелась в густом полумраке и смахивала на притаившегося демона: попробуешь искупаться, тут-то она тебя и сцапает. Может, так и есть, а настоящую ванну гости из Хиалы потихоньку утащили? Вокруг клубилась душная тропическая ночь, оконные проемы выделялись лишь потому, что за ними мерцали звезды.

Поев и умывшись, Кем почувствовал себя более-менее сносно, даже исполосованная в кровь спина сейчас не болела. Ему перепала целая куча трофейных артефактов, среди которых были целебные: такие штуки помогают всем, но амулетчика будут лечить быстрее и эффективней.

Эдмар сказал, что завтра они вместе обшарят замок, наверняка тут найдется что-нибудь любопытное. Маг Ложи Химелдон учтиво предложил свою помощь, Тейзург в самых изысканных выражениях ответил, что не смеет его утруждать, собеседник возразил, что почтет сие не за труд, а за счастливую возможность отблагодарить своего избавителя. Они рассыпались друг перед другом в любезностях: «Коллега Тейзург, мое участие сбережет вам драгоценное время, долг признательности побуждает меня внести свою посильную лепту в это хлопотное дело!» – «Да право же, коллега Химелдон, я до глубины души тронут, но я вижу, что вам необходим отдых, поэтому умоляю вас, не спешите, вы и после нас сможете внести свою посильную лепту».

«Превеликое спасибо, можно подумать, после тебя тут что-нибудь ценное останется!» – читалось в умудренном прищуре ларвезийца.

«Так я и позволю тебе прибрать к рукам то, что мне и самому пригодится», – сквозило в еле обозначенной улыбочке Тейзурга.

Второй маг Ложи, Коргет, чувствовал себя скверно, палачи Поводыря так его искалечили, что он не мог ходить без посторонней помощи. Его бледное отечное лицо напоминало криво слепленную маску из грязноватого папье-маше, глубоко запавшие глаза угрюмо сверкали. Он был боевым магом и провел в застенках около года, а Химелдон, полевой агент и разведчик, попался с месяц назад.

Потом Эдмар отлучился, чтобы принести жертвы Серебряному Лису и остальным демонам. Те и сами могли убить захваченных ктармийцев, но если совершить жертвоприношение, для демона это куда слаще, и вдобавок у него прибавится сил.

Оба мага Светлейшей Ложи отнеслись к этому с философским хладнокровием, а вору было не по себе, и он молился Ланки, Тавше и Кадаху, чтобы все это побыстрее закончилось, чтобы скорей наступило утро и беззаконные твари убрались восвояси.

Вернулся Тейзург уже в другой тунике, подпоясанной златотканым сурийским кушаком (Кем подумал, что на прежнюю, верно, попали брызги, и с этого ему стало совсем тошно). Принес кувшин крови. Химелдон невозмутимо объяснил, что, пожалуй, не нуждается в столь крайних средствах для поправки самочувствия, а Коргет едва ли не обрадовался, так и припал к кружке, да потом еще, завернув штаны, смазал жертвенной кровью свои изувеченные колени. Кемурту, хвала богам, не предлагали: он ведь не маг, чтобы это пошло ему впрок.

Эдмар пил свой жуткий напиток, словно редкое вино, поддерживая светскую беседу с коллегами. Он еще и волосы подровнять не поленился, так что получилась экзотическая стрижка с падающей на глаза косой челкой. С такой прической древний маг в одежке с чужого плеча выглядел совсем молодым и смахивал на вожака банды из городских трущоб – жестокого, склонного к театральным эффектам и не упускающего случая намекнуть на свое аристократическое происхождение.

«Спасибо Ланки-милостивцу, что он мои мысли не читает», – тут же подумал вор.

И какого чворка он не сбежал тем промозглым осенним вечером, когда Эдмар застукал его возле особняка баронессы Тарликенц? Надо было драпать оттуда во все лопатки. Тогда бы жизнь продолжалась, как раньше, и не сидел бы сейчас Кем на тускло освещенном пятачке посреди темноты, в которой копошатся твари Хиалы.